"Три плюс два" – фильм навсегда

Основой для фильма «Три плюс два» (совместное производство Киностудии им. Горького и Рижской киностудии) послужила пьеса «Дикари» - самая неожиданная в творчестве детского писателя и автора Государственного Гимна Сергея Михалкова.
В столичном Театре им. Ермоловой одноименный спектакль шел с 1958 года, и в фильме ожидалось участие тех же актеров: Вячеслава Тихонова, Георгия Вицина и Николая Рыбникова. На момент съемок всем было за 30 лет, что соответствовало возрасту героев в пьесе. Но режиссер Генрих Оганесян (его выбрал для экранизации, кстати, сам драматург) рискнул омолодить актеров.
До этого режиссер снял картину «Приключения Кроша», в которой сыграл совсем юный сын Сергея Михалкова Никита, и его прочили на роль Романа в «Три плюс два». Однако Оганесян оказался непредсказуемым.
Ветеринаром Романом Любешкиным стал не известный широкой публике 21-летний Андрей Миронов. Компанию ему составил ровесник Евгений Жариков (в роли дипломата Вадима) и 28-летний Геннадий Нилов (физик Степан Иванович Сундуков), будущий отец популярного артиста из «Улицы разбитых фонарей» Алексея Нилова.
Кстати, поступать на актёрский факультет Нилов-старший решил из-за проваленного экзамена по физике и, благодаря выбранной профессии, «отомстил» прошлому, став на экране доктором физико-математических наук.

Режиссера не смущал ни «доктор»-вундеркинд, ни «дипломат» студенческого возраста. Его забавляло, что у студента ВГИКа Евгения Жарикова даже требуемая сценарием борода толком не росла – шутил по этому поводу вместе со съемочной группой.
А к пробам режиссер-балагур допускал только тех, кто выговорит название местности, где отбирали актеров. Рижская киностудия проводила кастинги в латвийском Клапкалнциемсе, и получившие роли артисты запомнили это название на всю жизнь.

На женские роли претендовали самые красивые актрисы, цирковые артистки, балерины и манекенщицы.
Пробовались, например, Лия Алешникова и Татьяна Конюхова – не прошли. А Наталье Фатеевой поначалу предлагали роль не дрессировщицы Зои, а ее подруги Наташи. Актриса не захотела играть Наташу, и ее взяли на Зою.
В жизни Фатеева – такая же серьезная, как и ее героиня. И это, по словам актрисы, не приветствовалось режиссером. Генрих Оганесян постоянно юморил, поощряя импровизацию и ответную реакцию на шутку.
Кстати, он и сам снялся в эпизоде – в роли официанта ресторана «Чайка», обслуживавшего «интуристов».

Киноактрису Наташу мило сыграла «секс-символ» 60-х Наталья Кустинская. А ведь могла актриса и не попасть на фильм, во многом изменивший ее актерскую и личную судьбу.
Пройдя пробы, самая красивая блондинка советского экрана продолжила сниматься в фильме «После свадьбы» и случайно узнала от коллеги, что в директорском столе давно лежит телеграмма с вызовом ее на съемки в Крым. Об утверждении на роль в картине «Три плюс два» актрису не оповестили, чтобы она закончила предыдущие съемки.
Пришлось работать по изматывающему графику: с 5.00 утра гримироваться, с 6.00 до 17.00 сниматься у моря, прыгать в машину и мчаться на самолет, вылетая на ночные съёмки в Ленинград, и под утро лететь обратно. На пике усталости Кустинская задавала себе вопрос – стоит ли так надрываться ради проходной картины, которую через два-три месяца все забудут?
Но вышло так, что именно эта работа принесла актрисе известность в СССР и за рубежом. Западные журналы посвящали ей обложки, называя «советской Мэрилин Монро».
Кустинская так соблазнительно выглядела в кадре, что в нее запустила бутербродом тогдашняя супруга партнера по фильму (первая жена-фигуристка была на несколько лет старше Жарикова), после чего режиссер запретил пускать ревнивицу на площадку. А вот жену Нилова Галину (она по профессии – инженер-химик) даже сняли в эпизоде: это ее ноги – на первом плане в панорамной картинке пляжа.
Крымские съемки стали медовым месяцем молодоженов, поэтому исполнитель роли «Сундука» не отвлекался на девушек не только по роли.

Действие в картине происходит в четырех уголках Крыма. Базой для съемок стала Зеленая бухта в Новом Свете, где стоял лагерь киношников.
Полвека назад берег там еще не был обжитым и идеально подходил для съемок в качестве не тронутого цивилизацией прибрежного пейзажа. По воспоминаниям старожилов, раньше в тех местах берег действительно был песчаным, а затем песок вымылся штормами и изменившимися течениями.
В кадр попали восточный склон горы Хоба-кая и ограничивающий бухту с другой стороны ископаемый риф горы Сокол, на фоне которой герои Андрея Миронова, Геннадия Нилова и Евгения Жарикова клянутся «не бриться, не мыться» и т. д. А подруги загорают на камнях и плещутся в море на фоне мысов Меганом и Алчак. В эпизодах вечерних прогулок можно узнать очертания окруженного морем мыса Капчик.

Вторым местом съемок была набережная в Судаке – именно там снималась сцена в прибрежном ресторане, где Вадим демонстрировал свой безупречный английский Наташе. В кадре видны Крепостная гора, Капчик и Сокол.

Третьим видом стала Алушта. Сценарием это место никак не диктовалось. Скорее всего, режиссеру просто приглянулась архитектура современной автостанции, которая создавала колорит южного города. Видимо, в Новом Свете и Судаке такого объекта не нашлось, и героев Кустинской и Жарикова режиссер «водил кругами», чтобы показать разноплановую натуру.
У тех же, кто знает Крым, маршрут Вадима и Наташи вызовет улыбку: в реальности их прогулка заняла бы часов семь. Выйдя за хлебом из бухты Нового Света, в Судак пара почему-то пошла через горы, затем оказалась в Алуште, а в следующем эпизоде – в ресторане в Судаке.

А четвертое место в Крыму, попавшее в фильм, – трасса из Алушты в Судак со стороны Морского, по которой в начале и в финале едут на «Запорожце» героини. Внимательный зритель заметит, что сперва подруги проезжают Богатое, что соответствует реальности: именно так и едут отдыхающие в Новый Свет по дороге Симферополь-Керчь.
Но в следующем кадре Зоя и Наташа едут уже в окрестностях Морского. Для этого им пришлось бы вернуться в Симферополь и добираться в Новый Свет более длинным путем (зато красивым) – через Алушту.

На крымской натуре начали снимать в конце августа, а закончили к началу ноября 1962 года.
Перед съёмками «дикарям» дали две недели на загар – для достоверности кадра. По Судаку актеры ходили в шортах, из-за чего то и дело имели проблемы с патрульными. Для предъявления милиции пришлось даже выписать справки, что бороды и шорты – производственная необходимость.

Кстати, заграничные шорты, плавки, купальники, капри и сумки реквизиторы добывали для съемок у рижских фарцовщиков, а один купальник для актрисы позаимствовали у жены режиссера.
В Новом Свете киношники жили во дворце князя Голицына – буквально над подвалами завода шампанских вин. Это обстоятельство внесло свою лепту в поддержку «градуса вдохновения» на площадке. Да и купаться в осеннем море было веселее, согреваясь крымским коньячком.

Поскольку вина у актеров было хоть залейся, а пресной воды мало, привозную бутыль берегли для умывания (мылись в тазиках, как настоящие «дикари»), а жажду утоляли «напитком богов».
Кстати, источник Святой Анастасии, к которому в фильме ходил по воду Миронов, находится дальше, чем подразумевается в картине: у дороги из Судака в Новый Свет.

Еду съемочной группе привозили из Судака, по дороге она теряла кондицию, и есть ее могли только смельчаки. А выбор в местных магазинах ограничивался килькой в томате.
Поэтому артисты налегали на белый хлеб и виноград, из-за чего Фатеева переживала, что к пляжным съемкам прибавила в талии. Но это не помешало ей влюбить в себя партнера по роли Андрея Миронова.

Героиню Фатеевой «на работе» снимали в Ленинградском цирке. В роли укротительницы тигров актриса не только входила в клетку к хищникам, а даже похлопывала их по шерстке.
Но после того как тигр «приобнял» артистку за плечи, постановщик аттракциона Вальтер Запашный взял зверя на короткий поводок. Чем и запорол съемку. Удавшийся эпизод пришлось забраковать из-за попавшей в кадр руки дрессировщика на ошейнике питомца.
Герою Миронова «рабочие будни» дались проще: коров ветеринар лечил в импровизированном «колхозе» в Москве.
А сцены в палатках и «Волге» досняли в павильоне Рижской киностудии. Чтобы Нилов ловко втиснулся в салон между Мироновым и Жариковым, машину разрезали надвое.

В Риге режиссер нашел аранжировщика музыки Раймонда Паулса, который тогда был ресторанным пианистом и дебютировал в качестве сочинителя именно в фильме «Три плюс два».
Паулс по-своему интерпретировал мелодии Андрея Волконского и исполнил партии на рояле в сопровождении оркестра под управлением Эмина Хачатуряна. А песню Андрея Волконского и Сергея Михалкова «Все говорят…» записали Геннадий Нилов и Аида Ведищева.

Лишь недавно зрители узнали, что комедия снималась в двух форматах – стандартном, с монозвуком, и широкоэкранном, со стереозвуком.
Поскольку еще не было техники, позволявшей перевести один формат в другой (она появилась на несколько лет позже), каждый эпизод снимался дважды, на обычную и широкоэкранную камеры. Основная версия была широкоформатной, ее снимали первой, и актеры в полную силу выкладывались именно на ней.
Даже по хронометражу широкоэкранный фильм полновеснее обычного: он на 12 минут длиннее. В стандартной версии, например, нет начальной сцены с переполненным отдыхающими пляжем. И начальные титры в широкоэкранном варианте другие: написанные на песке, они смываются волной.

Технология съемок опередила возможности проката. Только в крупных городских кинотеатрах были условия для проектирования «растянутого» изображения и передачи многоканального стереозвука.
Массовому же зрителю была доступна лишь стандартная версия фильма, которую и показывали всё это время.
После развала СССР хранившиеся на Рижской киностудии плёнки с широкоэкранным вариантом оказались утраченными. Лишь недавно нашлась забытая копия в Госфильмофонде.
В 2014 году широкоэкранную версию «Три плюс два» впервые показали по телевидению. Правда, сетка вещания не позволила продемонстрировать картину полностью, и из нее вырезали те самые дополнительные 12 минут.
Без купюр широкоэкранный вариант с качеством изображения HD и со стереозвуком впервые транслировался 8 марта 2015 года – это был подарок зрителям от Первого канала к Женскому дню.

Фильм пошел на экспорт, а исполнительниц главных ролей наперебой приглашали представлять картину в разных странах. Работа в «Три плюс два» сдружила двух Наташ, рассорившихся впоследствии из-за ухода космонавта Бориса Егорова от Фатеевой к Кустинской. И в этом тоже было «кармическое» участие совместной картины.
И только режиссер Генрих Оганесян насладиться триумфом не успел: через год после премьеры 46-летнего режиссера не стало. Трудно представить, как не спавшему от боли человеку, умиравшему от рака желудка, удавалось поднимать всем настроение на съемках жизнерадостной комедии…

На момент съемок дочке Генриха Оганесяна и художницы Елизаветы Оганджанян Гаянэ было три года, а без отца она осталась в пять лет. Будущему сценаристу Ганне Оганесовне Слуцки (Гаянэ Генриховне Оганесян), известной по работе «Ландыш серебристый», отец успел оставить в наследство любовь к кино и свою «лебединую песню» - комедию «Три плюс два».
Как знать, возможно, дочь продолжит дело отца и в том, что касается его не осуществившихся планов? Известно, что режиссер хотел вернуться к судьбам героев, показав развитие их отношений в будущем.
В Москве Наталья должна была расстаться с Вадимом, а Зоя – с Романом (дрессировщица обрела бы счастье с Сундуковым). Другое дело – нужно ли такое продолжение зрителю? Сама судьба оказалась против «покушения» на сказку. Пусть хотя бы в хорошей комедии курортный роман длится вечно…