Эксклюзив! Фёдор Добронравов о «Сватах», семье, СССР и своём новом фильме

Актёр Фёдор Добронравов, заслуживший всенародную любовь благодаря сериалу «Сваты», вместе с сыновьями-актёрами Иваном и Виктором снимается в картине «От печали до радости», повествующей о перипетиях судеб рабочей династии. Фильм выйдет на экраны в 2020 году, но некоторые подробности Фёдор Викторович согласился рассказать уже сейчас.

О рабочих и Советском Союзе

- В фильме «От печали до радости» ваш персонаж, Владимир Трифонов, работает на вертолётном заводе. Вы тоже после армии работали слесарем на заводе. Расскажите об этом опыте, помог ли он вам в работе над ролью?

- Безусловно помог. Я был слесарем-сборщиком механосборочных работ, сварщиком, работал также оператором лаконаливочной машины. Я и не думал, что меня судьба так прокрутит и я стану артистом.

- А как вы думаете, почему сейчас в России почти перестали снимать фильмы о простых тружениках, о рабочих?

- Не знаю. Я вижу, что таких фильмов и вправду мало, потому этой темой и занимаюсь — чтобы хоть как-то баланс выправить в сторону трудовых профессий. Я хочу, чтобы мои внучки не шарахались, если вдруг у них муж будет фрезеровщиком.

- Но сможет ли фильм о рабочих привлечь широкую аудиторию?

- Надеюсь, что да. Если это будет хороший фильм, если у нас получится то, что мы задумали, то люди захотят его увидеть.

- Однако недавно был фильм «Завод» Юрия Быкова, где тоже героями выступают рабочие, и зритель на него в кино не пошёл.

- Фильм «Завод» я не видел. Сказать ничего про него не могу… Мы делаем доброе кино: про любовь, про дружбу, про судьбы людей, про рабочую династию.

- Вы ведь свой продюсерский центр основали именно потому, что почувствовали дефицит «доброго кино». И в качестве эталона добрых и интересных фильмов вы называете советские картины.

- Да, для меня советские картины (во всяком случае те, на которых я воспитывался) являются эталоном. Это фильмы про счастье, про что-то светлое — даже самые напряжённые. Хотя самое сильное впечатление на меня произвёл фильм «Иди и смотри», но с ним я познакомился уже в более зрелом возрасте. А до этого все фильмы были очень светлыми: и «Девчата», и «Высота», и «Весна на Заречной улице». Их можно бесконечно перечислять.

- Однако ранее в интервью вы говорили: «Раньше было настолько строго и безысходно, что до сих пор страх просыпается во мне, даже когда документы проверяют на дороге».

- Безысходно? Не помню такого. Может, журналисты что-то от себя добавили? Я не помню безысходности. По моим ощущениям, я жил в самой счастливой на свете стране. Был октябрёнком, пионером, комсомольцем и никакой диктатуры не ощущал.

Об актёрской доле

- Вы раньше говорили, что ваш персонаж в «Сватах», Иван Будько, очень похож на вас по характеру.

- Похож, как и все персонажи, которых я в жизни играл. Они все похожи на меня, только у некоторых усы есть, или бороды. Точно так же как персонажи Миронова были похожи на Миронова, персонажи Папанова — на Папанова, персонажи Леонова — на Леонова.

- Но и Трифонов, которого вы играете в «От печали до радости» похож на Будько: он рубаха-парень, с хорошим чувством юмора, в самодеятельности участвует. Вы не боитесь, что вас зритель перестанет воспринимать в других образах?

- Если говорить о Ване Будько, я уже не могу сказать, кого там больше: меня или персонажа. Так что, если в любом фильме с моим участием будет такой весёлый, хороший, обаятельный персонаж, он будет похож на Будько? Или всё-таки на Добронравова? Мне кажется, что на Добронравова.

- Как и многим известным людям вам не очень нравится, когда вас исподтишка снимают на телефон, или просят сфотографироваться, когда вы уставший идёте после смены.

- Это никому не нравится. Вам бы такое тоже не понравилось, когда вы идёте грустный, а к вам подходят, мол, давайте фотографироваться. А когда так совпало, что настроение хорошее, то это здорово. Но когда у тебя горе, а люди подходят, смеются, сфотографироваться вместе хотят — тебе совсем не хочется улыбаться. Так-то, если огульно говорить, это часть актёрской профессии, оборотная сторона медали.

- Но сейчас-то у вас съёмки идут на Казанском вертолётном заводе, где множество людей работает…

- Я перефотографировался со всеми рабочими этого завода. Со всеми, кто ко мне подходил — а там 5000 человек работает. Я снимался и с коллективом в целом, и с каждым по очереди. Нас встречали очень тепло, очень хлебосольно, так что и я никому не отказывал. Так много я не фотографировался нигде, и это было хорошо. Когда люди улыбаются, это счастье.

- Вы пробовали свои силы в качестве театрального режиссёра, но решили, что это вам не по душе, и попросили Александра Ширвиндта и Якова Ломкина закончить за вас постановку.

- Да, был такой опыт. Меня попросили, я думал, что у меня получится — но нет. У меня нет важного для режиссёра качества: умения ждать. Я хочу здесь и сейчас, а режиссёр должен уметь задачу поставить и дня два-три подождать, пока на репетициях актёры её отработают. А я такой неистовый человек, что начинаю сразу требовать результат. Наверное, это плохо, так что я попросил, чтобы с меня сняли бремя режиссёра. Я артист, и хочу быть артистом.

- Но вы также и продюсер.

- Профессия продюсера для меня ещё более неизведанная. Но жизнь так складывается, что я этим занимаюсь. Буду учиться, осваивать. К счастью, вокруг много добрых, хороших людей. Я как артист это мало замечал, поскольку был погружён в профессию, но когда стал продюсировать, заметил, что у нас в стране таких людей очень много.

- И благодаря этим людям продюсировать вам скорее нравится?

- Не могу сказать, что мне это нравится. Это большая ответственность. Артистом я пришёл, отработал и ушёл. Отвечаю только за то, чтобы выполнять задание режиссёра и хорошо знать свой текст. А когда понимаешь, что от тебя, как от продюсера, зависит, получат ли сто человек завтра свою зарплату, то это ощущение не очень приятное. Для меня, во всяком случае. Есть, наверное, люди, которые от этого получают удовольствие, но я — нет.

О предстоящем фильме

- В фильме «От печали до радости» ваш герой начинает по-новому смотреть на жену…

- Не могу сказать, что прям по-новому. Хотя может быть, зрители и углядят там нечто такое. У нас в картине идёт жизнь. Мы с вами, когда приходим домой, ведь не знаем, что случится через 10 секунд, какие новости мы получим — весёлые или трагичные. Мы просто живём, и Алексей Бородачёв написал для фильма очень хороший, жизненный сценарий, про любовь.

- И основной сюжетный конфликт строится на том, что вашему герою не нравится женщина, в которую влюбился его младший сын.

- Не то чтобы не понравилась. Но мне не хочется пересказывать сейчас весь сюжет, пусть люди придут и сами увидят, зачем мы им сейчас будем удовольствие портить?

И о делах семейных

- Тогда давайте о ваших сыновьях. Вам случалось не одобрять сделанный ими выбор?

- Нет, не было такого. То есть, когда они шли в театральный вуз, я пытался их отговорить, потому что считал, они могут прекрасно себя реализовать в юриспруденции или журналистике, стать банкирами или ещё кем-то. Я попытался — у меня не получилось. На сегодняшний день они счастливы в своей профессии, и я счастлив, что они счастливы.

- И сейчас, когда вы вместе работаете на одной съёмочной площадке, что вы испытываете?

- Испытываю счастье. Они ведь замечательные, очень талантливые. Более талантливые, чем я, и мне это очень нравится.

посмотреть в Instagram*

- Я думаю, многие ваши поклонники с такой оценкой талантов могут не согласиться.

- Это уже надо поклонников спрашивать.

- Вы первый раз работаете в кадре с обоими сыновьями.

- Нет, был момент, когда они были в отпуске, и Андрюша [Яковлев] их попросил сняться в «Сватах», но это была своего рода шутка. А серьёзно работаем мы и в самом деле в первый раз.

- И как актёры они формировались независимо от вас.

- Может, мой авторитет как-то и повлиял на них, но я об этом не знаю. У них свой путь.

- А сейчас у вас не возникает разногласий на площадке?

- Никогда. Мне очень приятно с ними работать, они очень профессиональные ребята. Конечно, мы говорим друг другу порой на площадке: «А давай так — нет, давай эдак». Но это скорее я у них спрашиваю, хорошо или плохо сыграл. Они ведь уже другое поколение. Мы вот порой злимся на старые компьютеры, которые не хуже нынешних, но медленнее. Вот и я тоже немножко медленнее, чем они. Они соображают быстрее и знают больше. И я никакой ревности по этому поводу не испытываю — ничего, кроме счастья.

- Вашей внучке Варваре уже 9 лет. Есть вероятность, что мы её когда-нибудь увидим на экране?

- Это надо спрашивать у её отца, у Виктора. Не знаю, по мне, так кем бы она ни стала, главное — чтобы она была хорошим человеком.

- А вот сейчас, в «От печали до радости», она не может появиться в камео?

- Нет, здесь её точно не будет.

- А жаль.

- Дети должны отдыхать. Моя жена огорчается: она сейчас с внучками на море, а мы с пацанами на съёмочной площадке. И это совершенно справедливо. Получается, что внуки растут как-то вдали, и это очень грустно.

- К слову о жене. Вы с своей супругой Ириной с детства знакомы, и уже 37 лет как вместе, как вам удаётся сохранить любовь?

- *смеётся* Да никак не удаётся, я просто люблю её, и всё.

- И никакого секрета?

- Никакого абсолютно. Так жили мои родители, так жили её родители. Наверное, в свете современных взглядов на семью мы кажемся старыми динозаврами, но так жили наши предки — почему мы должны что-то менять? Мне нравится, как мы живём. Это и по духу, и по вере хорошо, когда человек женится (или выходит замуж) — и на всю жизнь. Конечно, бывает всякое, но в конечном итоге жизнь и любовь все неурядицы перетирают.