39051
1
Фёдор Ники́форович Плева́ко (25 апреля 1842, Троицк — 5 января 1908, Москва) — адвокат, юрист, судебный оратор, действительный статский советник.
Выдающегося русского адвоката Федора Никифоровича Плевако знала вся Россия, а журнал "Право" за 1908 год сравнил его с Пушкиным: "Плевако был гениальным русским оратором. В этой области он был для нас тем же, чем был Пушкин для русской поэзии. Как после Пушкина стало трудно быть русским поэтом, так после Плевако стало трудно быть русским оратором".
Выдающегося русского адвоката Федора Никифоровича Плевако знала вся Россия, а журнал "Право" за 1908 год сравнил его с Пушкиным: "Плевако был гениальным русским оратором. В этой области он был для нас тем же, чем был Пушкин для русской поэзии. Как после Пушкина стало трудно быть русским поэтом, так после Плевако стало трудно быть русским оратором".
Народная молва превратила слово "Плевако" в символ высочайшего профессионализма. И если кому-то требовался хороший адвокат, то говорили "найду себе Плеваку", связывая с этим словом-именем представление о защитнике, на мастерство которого можно было надеяться в полной мере.
Вся Россия прошла перед адвокатом Плевако в судебных процессах. Рабочие и крестьяне, промышленники и финансисты, поместное дворянство и князья, духовники и военные, студенты и революционеры – все верили в силу его могучего слова и необыкновенность его личности.
Свое первое дело Плевако проиграл. Тем не менее, из подробного отчета о деле в "Московских ведомостях" его имя получило известность, и через несколько дней у Плевако появился первый клиент - неказистый мужичок с делом о 2000 рублях. Это дело Плевако выиграл и, заработав солидную для себя сумму в 200 рублей, обзавелся самой необходимой в то время вещью - собственным фраком.
О покоряющей силе плевакинского слова писал А.П. Чехов: "Плевако подходит к пюпитру, полминуты в упор глядит на присяжных и начинает говорить. Речь его ровна, мягка, искренна... Образных выражений, хороших мыслей и других красот многое множество... Дикция лезет в самую душу, из глаз глядит огонь... Сколько бы Плевако ни говорил, его всегда без скуки слушать можно..."
Остроумие, находчивость, мгновенная реакция на реплики противника, к месту проявленный сарказм - все эти качества ярко демонстрировал выдающийся оратор.
Плевако имел привычку начинать свою речь в суде фразой: "Господа, а ведь могло быть и хуже". И какое бы дело ни попадало адвокату, он не изменял своей фразе. Однажды Плевако взялся защищать человека, изнасиловавшего собственную дочь. Зал был забит битком, все ждали, с чего начнет адвокат свою защитительную речь. Неужели с любимой фразы? Невероятно. Но встал Плевако и хладнокровно произнес: "Господа, а ведь могло быть и хуже" И тут не выдержал сам судья. "Что,- вскричал он,- скажите, что может быть хуже этой мерзости?" "Ваша честь,- спросил Плевако,- а если бы он изнасиловал вашу дочь?".
Хрестоматийным примером стало дело о старушке, укравшей жестяной чайник стоимостью 50 копеек. На суде прокурор, зная, что защищать старушку будет Плевако, решил заранее парализовать воздействие его предстоящей речи и сам высказал все, что можно было использовать для смягчения приговора: старая больная женщина, горькая нужда, кража незначительная, обвиняемая вызывает жалость, а не негодование. И все же собственность, подчеркнул прокурор, является священной, и, если позволить посягать на нее, страна погибнет.
Выслушав речь прокурора, Плевако поднялся и сказал: "Много бед и испытаний пришлось претерпеть России более чем за тысячелетнее существование. Печенеги терзали ее, половцы, татары, поляки. Двенадцать языков обрушилось на нее, взяли Москву. Все вытерпела, все преодолела Россия, только крепла и росла от испытаний. Но теперь, теперь... старушка украла чайник ценою в пятьдесят копеек. Этого Россия уж, конечно, не выдержит, от этого она погибнет безвозвратно". Гениальный экспромт Плевако спас женщину от тюрьмы, суд ее оправдал.
По свидетельству современников, главная сила его речей заключалась в воздействии на чувства слушателей, его умении "увидеть" присяжных и судей и заставить их следовать за собой, вызвать у них восторг или слезы, подтверждая тем самым правильность выражения Горация: "Плачь сам, если хочешь, чтобы я плакал".
Не удивительно, что страстные, картинно-образные выступления Плевако не только триумфально спасали, но и убивали. Показательным в этом отношении стало дело управляющего московской гостиницей "Черногория" некоего Фролова, привлеченного к уголовной ответственности за самоуправство.
Одна девушка приехала в Москву из провинции и остановилась в этой гостинице, заняв отдельную комнату на третьем этаже. Было уже за полночь, когда подвыпивший Фролов решил нанести ей "визит". На требование впустить его проснувшаяся от стука девушка ответила отказом, после чего по приказу Фролова полотеры начали ломать дверь. В тот момент, когда дверь затрещала, девушка в одной сорочке при 25-градусном морозе выпрыгнула из окна. На ее счастье, во дворе было много снега, и она до смерти не расшиблась, хотя и сломала руку.
При рассмотрении дела в суде обвинительная сторона "наивно" отказывалась понять, чего так испугалась девушка и почему выбросилась из окна с риском для жизни.
Недоумение прокурора разрешил Плевако, защищавший интересы пострадавшей. Его речь была краткой и свелась к проведению такой параллели: "В далекой Сибири, - сказал Плевако, - в дремучей тайге водится зверек, которого судьба наградила белой как снег шубкой. Это горностай. Когда он спасается от врага, готового его растерзать, а на пути встречается грязная лужа, которую нет времени миновать, он предпочитает отдаться врагу, чем замарать свою белоснежную шубку. И мне понятно, почему потерпевшая выскочила в окно". Не добавив больше ни слова, Плевако сел. Впрочем, большего от него и не требовалось. Судьи приговорили Фролова к расстрелу.
Судили священника. Набедокурил он славно. Вина была доказана. Сам подсудимый во всем сознался. Поднялся Плевако. "Господа присяжные заседатели! Дело ясное. Прокурор во всем совершенно прав. Все эти преступления подсудимый совершил и сам в них признался. О чем тут спорить? Но я обращаю ваше внимание вот на что. Перед вами сидит человек, который тридцать лет отпускал вам на исповеди грехи ваши. Теперь он ждет от вас: отпустите ли вы ему его грехи". Священника оправдали.
Однажды попало к Плевако дело по поводу убийства одним мужиком своей жены. На суд адвокат пришел как обычно, спокойный и уверенный в успехе, причем безо всяких бумаг и шпаргалок. И вот, когда дошла очередь до защиты, Плевако встал и произнес: - Господа присяжные заседатели!
В зале начал стихать шум. Плевако опять:
- Господа присяжные заседатели!
В зале наступила мертвая тишина. Адвокат снова:
- Господа присяжные заседатели!
В зале прошел небольшой шорох, но речь не начиналась. Опять:
- Господа присяжные заседатели!
Тут в зале прокатился недовольный гул заждавшегося долгожданного зрелища народа. А Плевако снова:
- Господа присяжные заседатели!
Началось что-то невообразимое. Зал ревел вместе с судьей, прокурором и заседателями. И вот, наконец, Плевако поднял руку, призывая народ успокоиться.
- Ну вот, господа, вы не выдержали и 15 минут моего эксперимента. А каково было этому несчастному мужику слушать 15 лет несправедливые попреки и раздраженное зудение своей сварливой бабы по каждому ничтожному пустяку?!
Зал оцепенел, потом разразился восхищенными аплодисментами. Мужика оправдали.
Очень известна защита адвокатом Ф.Н.Плевако владелицы небольшой лавчонки, полуграмотной женщины, нарушившей правила о часах торговли и закрывшей торговлю на 20 минут позже, чем было положено, накануне какого-то религиозного праздника. Заседание суда по ее делу было назначено на 10 часов. Суд вышел с опозданием на 10 минут. Все были налицо, кроме защитника - Плевако. Председатель суда распорядился разыскать Плевако. Минут через 10 Плевако, не торопясь, вошел в зал, спокойно уселся на месте защиты и раскрыл портфель. Председатель суда сделал ему замечание за опоздание. Тогда Плевако вытащил часы, посмотрел на них и заявил, что на его часах только пять минут одиннадцатого. Председатель указал ему, что на стенных часах уже 20 минут одиннадцатого. Плевако спросил председателя: - А сколько на ваших часах, ваше превосходительство? Председатель посмотрел и ответил:
- На моих пятнадцать минут одиннадцатого. Плевако обратился к прокурору:
- А на ваших часах, господин прокурор? Прокурор, явно желая причинить защитнику неприятность, с ехидной улыбкой ответил:
- На моих часах уже двадцать пять минут одиннадцатого.
Он не мог знать, какую ловушку подстроил ему Плевако и как сильно он, прокурор, помог защите.
Судебное следствие закончилось очень быстро. Свидетели подтвердили, что подсудимая закрыла лавочку с опозданием на 20 минут. Прокурор просил признать подсудимую виновной. Слово было предоставлено Плевако. Речь длилась две минуты. Он заявил:
- Подсудимая действительно опоздала на 20 минут. Но, господа присяжные заседатели, она женщина старая, малограмотная, в часах плохо разбирается. Мы с вами люди грамотные, интеллигентные. А как у вас обстоит дело с часами? Когда на стенных часах - 20 минут, у господина председателя - 15 минут, а на часах господина прокурора - 25 минут. Конечно, самые верные часы у господина прокурора. Значит, мои часы отставали на 20 минут, и поэтому я на 20 минут опоздал. А я всегда считал свои часы очень точными, ведь они у меня золотые, мозеровские.
Так если господин председатель, по часам прокурора, открыл заседание с опозданием на 15 минут, а защитник явился на 20 минут позже, то как можно требовать, чтобы малограмотная торговка имела лучшие часы и лучше разбиралась во времени, чем мы с прокурором?
Присяжные совещались одну минуту и оправдали подсудимую.
Вся Россия прошла перед адвокатом Плевако в судебных процессах. Рабочие и крестьяне, промышленники и финансисты, поместное дворянство и князья, духовники и военные, студенты и революционеры – все верили в силу его могучего слова и необыкновенность его личности.
Свое первое дело Плевако проиграл. Тем не менее, из подробного отчета о деле в "Московских ведомостях" его имя получило известность, и через несколько дней у Плевако появился первый клиент - неказистый мужичок с делом о 2000 рублях. Это дело Плевако выиграл и, заработав солидную для себя сумму в 200 рублей, обзавелся самой необходимой в то время вещью - собственным фраком.
О покоряющей силе плевакинского слова писал А.П. Чехов: "Плевако подходит к пюпитру, полминуты в упор глядит на присяжных и начинает говорить. Речь его ровна, мягка, искренна... Образных выражений, хороших мыслей и других красот многое множество... Дикция лезет в самую душу, из глаз глядит огонь... Сколько бы Плевако ни говорил, его всегда без скуки слушать можно..."
Остроумие, находчивость, мгновенная реакция на реплики противника, к месту проявленный сарказм - все эти качества ярко демонстрировал выдающийся оратор.
Плевако имел привычку начинать свою речь в суде фразой: "Господа, а ведь могло быть и хуже". И какое бы дело ни попадало адвокату, он не изменял своей фразе. Однажды Плевако взялся защищать человека, изнасиловавшего собственную дочь. Зал был забит битком, все ждали, с чего начнет адвокат свою защитительную речь. Неужели с любимой фразы? Невероятно. Но встал Плевако и хладнокровно произнес: "Господа, а ведь могло быть и хуже" И тут не выдержал сам судья. "Что,- вскричал он,- скажите, что может быть хуже этой мерзости?" "Ваша честь,- спросил Плевако,- а если бы он изнасиловал вашу дочь?".
Хрестоматийным примером стало дело о старушке, укравшей жестяной чайник стоимостью 50 копеек. На суде прокурор, зная, что защищать старушку будет Плевако, решил заранее парализовать воздействие его предстоящей речи и сам высказал все, что можно было использовать для смягчения приговора: старая больная женщина, горькая нужда, кража незначительная, обвиняемая вызывает жалость, а не негодование. И все же собственность, подчеркнул прокурор, является священной, и, если позволить посягать на нее, страна погибнет.
Выслушав речь прокурора, Плевако поднялся и сказал: "Много бед и испытаний пришлось претерпеть России более чем за тысячелетнее существование. Печенеги терзали ее, половцы, татары, поляки. Двенадцать языков обрушилось на нее, взяли Москву. Все вытерпела, все преодолела Россия, только крепла и росла от испытаний. Но теперь, теперь... старушка украла чайник ценою в пятьдесят копеек. Этого Россия уж, конечно, не выдержит, от этого она погибнет безвозвратно". Гениальный экспромт Плевако спас женщину от тюрьмы, суд ее оправдал.
По свидетельству современников, главная сила его речей заключалась в воздействии на чувства слушателей, его умении "увидеть" присяжных и судей и заставить их следовать за собой, вызвать у них восторг или слезы, подтверждая тем самым правильность выражения Горация: "Плачь сам, если хочешь, чтобы я плакал".
Не удивительно, что страстные, картинно-образные выступления Плевако не только триумфально спасали, но и убивали. Показательным в этом отношении стало дело управляющего московской гостиницей "Черногория" некоего Фролова, привлеченного к уголовной ответственности за самоуправство.
Одна девушка приехала в Москву из провинции и остановилась в этой гостинице, заняв отдельную комнату на третьем этаже. Было уже за полночь, когда подвыпивший Фролов решил нанести ей "визит". На требование впустить его проснувшаяся от стука девушка ответила отказом, после чего по приказу Фролова полотеры начали ломать дверь. В тот момент, когда дверь затрещала, девушка в одной сорочке при 25-градусном морозе выпрыгнула из окна. На ее счастье, во дворе было много снега, и она до смерти не расшиблась, хотя и сломала руку.
При рассмотрении дела в суде обвинительная сторона "наивно" отказывалась понять, чего так испугалась девушка и почему выбросилась из окна с риском для жизни.
Недоумение прокурора разрешил Плевако, защищавший интересы пострадавшей. Его речь была краткой и свелась к проведению такой параллели: "В далекой Сибири, - сказал Плевако, - в дремучей тайге водится зверек, которого судьба наградила белой как снег шубкой. Это горностай. Когда он спасается от врага, готового его растерзать, а на пути встречается грязная лужа, которую нет времени миновать, он предпочитает отдаться врагу, чем замарать свою белоснежную шубку. И мне понятно, почему потерпевшая выскочила в окно". Не добавив больше ни слова, Плевако сел. Впрочем, большего от него и не требовалось. Судьи приговорили Фролова к расстрелу.
Судили священника. Набедокурил он славно. Вина была доказана. Сам подсудимый во всем сознался. Поднялся Плевако. "Господа присяжные заседатели! Дело ясное. Прокурор во всем совершенно прав. Все эти преступления подсудимый совершил и сам в них признался. О чем тут спорить? Но я обращаю ваше внимание вот на что. Перед вами сидит человек, который тридцать лет отпускал вам на исповеди грехи ваши. Теперь он ждет от вас: отпустите ли вы ему его грехи". Священника оправдали.
Однажды попало к Плевако дело по поводу убийства одним мужиком своей жены. На суд адвокат пришел как обычно, спокойный и уверенный в успехе, причем безо всяких бумаг и шпаргалок. И вот, когда дошла очередь до защиты, Плевако встал и произнес: - Господа присяжные заседатели!
В зале начал стихать шум. Плевако опять:
- Господа присяжные заседатели!
В зале наступила мертвая тишина. Адвокат снова:
- Господа присяжные заседатели!
В зале прошел небольшой шорох, но речь не начиналась. Опять:
- Господа присяжные заседатели!
Тут в зале прокатился недовольный гул заждавшегося долгожданного зрелища народа. А Плевако снова:
- Господа присяжные заседатели!
Началось что-то невообразимое. Зал ревел вместе с судьей, прокурором и заседателями. И вот, наконец, Плевако поднял руку, призывая народ успокоиться.
- Ну вот, господа, вы не выдержали и 15 минут моего эксперимента. А каково было этому несчастному мужику слушать 15 лет несправедливые попреки и раздраженное зудение своей сварливой бабы по каждому ничтожному пустяку?!
Зал оцепенел, потом разразился восхищенными аплодисментами. Мужика оправдали.
Очень известна защита адвокатом Ф.Н.Плевако владелицы небольшой лавчонки, полуграмотной женщины, нарушившей правила о часах торговли и закрывшей торговлю на 20 минут позже, чем было положено, накануне какого-то религиозного праздника. Заседание суда по ее делу было назначено на 10 часов. Суд вышел с опозданием на 10 минут. Все были налицо, кроме защитника - Плевако. Председатель суда распорядился разыскать Плевако. Минут через 10 Плевако, не торопясь, вошел в зал, спокойно уселся на месте защиты и раскрыл портфель. Председатель суда сделал ему замечание за опоздание. Тогда Плевако вытащил часы, посмотрел на них и заявил, что на его часах только пять минут одиннадцатого. Председатель указал ему, что на стенных часах уже 20 минут одиннадцатого. Плевако спросил председателя: - А сколько на ваших часах, ваше превосходительство? Председатель посмотрел и ответил:
- На моих пятнадцать минут одиннадцатого. Плевако обратился к прокурору:
- А на ваших часах, господин прокурор? Прокурор, явно желая причинить защитнику неприятность, с ехидной улыбкой ответил:
- На моих часах уже двадцать пять минут одиннадцатого.
Он не мог знать, какую ловушку подстроил ему Плевако и как сильно он, прокурор, помог защите.
Судебное следствие закончилось очень быстро. Свидетели подтвердили, что подсудимая закрыла лавочку с опозданием на 20 минут. Прокурор просил признать подсудимую виновной. Слово было предоставлено Плевако. Речь длилась две минуты. Он заявил:
- Подсудимая действительно опоздала на 20 минут. Но, господа присяжные заседатели, она женщина старая, малограмотная, в часах плохо разбирается. Мы с вами люди грамотные, интеллигентные. А как у вас обстоит дело с часами? Когда на стенных часах - 20 минут, у господина председателя - 15 минут, а на часах господина прокурора - 25 минут. Конечно, самые верные часы у господина прокурора. Значит, мои часы отставали на 20 минут, и поэтому я на 20 минут опоздал. А я всегда считал свои часы очень точными, ведь они у меня золотые, мозеровские.
Так если господин председатель, по часам прокурора, открыл заседание с опозданием на 15 минут, а защитник явился на 20 минут позже, то как можно требовать, чтобы малограмотная торговка имела лучшие часы и лучше разбиралась во времени, чем мы с прокурором?
Присяжные совещались одну минуту и оправдали подсудимую.
Новости партнёров
реклама
Много бед и испытаний пришлось претерпеть России более чем за тысячелетнее существование. Печенеги терзали ее, половцы, татары, поляки. Двенадцать языков обрушилось на нее, взяли Москву. Все вытерпела, все преодолела Россия, только крепла и росла от испытаний. Но теперь, теперь... Продавец шоколада и полоумный негр решили отнять у нас фуа-гра. Этого Россия уж, конечно, не выдержит, от этого она погибнет безвозвратно!
Сорри за оффтоп :)