4381
6
Советские разведчики спустя 30 лет восстанавливают историческую правду о захвате одного из самых опасных ПЗРК времен войны в Афганистане. Они долго не хотели свидетельствовать о своем подвиге. Такова часть русской традиции скромного героизма…
Афганский альбом
«18 октября 1986 года в городе Ташкенте я сел в самолет, который случайно оказался машиной времени, и из XX века я попал в XIV. Я приземлился в городе Кабуле. До возвращения в будущее оставалось два года...» С этих слов начинается афганский альбом Игоря Алексеевича Рюмцева, полковника запаса военной разведки ВДВ. В этом альбоме бережно хранятся старые, пожелтевшие фотографии, с которых смотрят на нас совсем еще юные ребята. Вот они наклеивают душманскую угольно-черную бороду и надевают паколь, готовясь выполнить очередное задание. А здесь – стоят у кроватей погибших товарищей, стиснув зубы и сжав кулаки. Сквозь тяжкий зной, среди пыльных развалин кишлаков они улыбаются матерям, зная, что те мечтают лишь об одном – обнять своих сыновей, вернувшихся с войны.
Восемнадцатилетних мальчишек Афганистан встретил суровыми испытаниями. Но слова «патриотизм», «Отчизна», «долг» и «честь» были для них, живших в СССР, не пустым звуком, а социальной нормой. Так воспитала их страна. И каждый день они совершали свой подвиг, выполняя приказ. А незаменимой поддержкой и оберегом для них были долгожданные материнские письма.
«Здравствуйте, мои дорогие! Я – мать вашего солдата, Хамидуллина Сарвара Рафаиловича. Я очень горжусь тем, что мой сын Сарвар с достоинством выполняет свой интернациональный долг перед Родиной. От имени всех матерей, благословивших своих сыновей служить в ДРА, желаю им крепкого здоровья, всего хорошего, удачи в службе и благополучного, скорейшего возвращения в родные очаги, к матерям. Хамидуллина Халида Фасхеевна». Полевая почта, в/ч 93992 Ф. Командиру части.
Восемнадцатилетних мальчишек Афганистан встретил суровыми испытаниями. Но слова «патриотизм», «Отчизна», «долг» и «честь» были для них, живших в СССР, не пустым звуком, а социальной нормой. Так воспитала их страна. И каждый день они совершали свой подвиг, выполняя приказ. А незаменимой поддержкой и оберегом для них были долгожданные материнские письма.
«Здравствуйте, мои дорогие! Я – мать вашего солдата, Хамидуллина Сарвара Рафаиловича. Я очень горжусь тем, что мой сын Сарвар с достоинством выполняет свой интернациональный долг перед Родиной. От имени всех матерей, благословивших своих сыновей служить в ДРА, желаю им крепкого здоровья, всего хорошего, удачи в службе и благополучного, скорейшего возвращения в родные очаги, к матерям. Хамидуллина Халида Фасхеевна». Полевая почта, в/ч 93992 Ф. Командиру части.
×
Это то самое письмо, которое чудом сохранилось у Игоря Рюмцева. И на одной из встреч с сослуживцами – неожиданно для всех, в том числе и для самого Сарвара, – он торжественно его зачитал. Мамы Сарвара уже нет. Но ее слова до сих пор нужны и дороги каждому, кто прошел ту войну.
Выпускник Орджоникидзевского высшего общевойскового командного училища, Рюмцев три раза подавал рапорты на прохождение военной службы в Афганистане: сразу после училища и дважды во время службы в 39-й отдельной десантно-штурмовой бригаде Прикарпатского военного округа. И только в 1986 году, в Ташкенте, офицеру предложили место в охране посольства в Кабуле, но Игорь Рюмцев сделал иной выбор. Осенью старший лейтенант прибыл в город Джелалабад, в десантно-штурмовой батальон 66-й отдельной Выборгской мотострелковой бригады.
При обсуждении вопроса о должности к начальнику отдела кадров, прихрамывая на раненую ногу, с перевязанной рукой, зашел старший лейтенант Андрей Черемискин. Он был назначен на должность вместо погибшего неделю назад в тяжелом бою командира разведроты – старшего лейтенанта Анатолия Опеко. В роте не хватало офицеров. Так Рюмцев стал офицером военной разведки.
«Я всю службу водил головной дозор разведроты – это самая опасная работа. Те, кто первыми принимал удар», – рассказывает Игорь Алексеевич. Запись в армейском блокноте: «отряд “Кобра” выходит на “мероприятие”». Вот и боевое крещение. 27 октября 1986 года. Кишлаки Кандибаг, Дауладзи, Чаприяр... Столкнулись с превосходящими силами мятежников... «Кобра», вжимаясь в камни под градом пуль, ведет бой с двумя бандами общей численностью до 250 человек. Спрашиваю: «А сколько же было вас?» – «Шестнадцать...»
Выпускник Орджоникидзевского высшего общевойскового командного училища, Рюмцев три раза подавал рапорты на прохождение военной службы в Афганистане: сразу после училища и дважды во время службы в 39-й отдельной десантно-штурмовой бригаде Прикарпатского военного округа. И только в 1986 году, в Ташкенте, офицеру предложили место в охране посольства в Кабуле, но Игорь Рюмцев сделал иной выбор. Осенью старший лейтенант прибыл в город Джелалабад, в десантно-штурмовой батальон 66-й отдельной Выборгской мотострелковой бригады.
При обсуждении вопроса о должности к начальнику отдела кадров, прихрамывая на раненую ногу, с перевязанной рукой, зашел старший лейтенант Андрей Черемискин. Он был назначен на должность вместо погибшего неделю назад в тяжелом бою командира разведроты – старшего лейтенанта Анатолия Опеко. В роте не хватало офицеров. Так Рюмцев стал офицером военной разведки.
«Я всю службу водил головной дозор разведроты – это самая опасная работа. Те, кто первыми принимал удар», – рассказывает Игорь Алексеевич. Запись в армейском блокноте: «отряд “Кобра” выходит на “мероприятие”». Вот и боевое крещение. 27 октября 1986 года. Кишлаки Кандибаг, Дауладзи, Чаприяр... Столкнулись с превосходящими силами мятежников... «Кобра», вжимаясь в камни под градом пуль, ведет бой с двумя бандами общей численностью до 250 человек. Спрашиваю: «А сколько же было вас?» – «Шестнадцать...»
«”Разведка – дело суровое и опасное” – любимая фраза «шефа», начальника разведки бригады, майора Владимира Алексеевича Ермилова, – вспоминает Рюмцев. – Мне казалось, понятие “страх” ему незнакомо. Не раз он сам водил роту в горы, хотя это не входило в его обязанности. В тот день, сохраняя ледяное спокойствие, в полный рост, он прохаживался по линии обороны, останавливался, рассматривая в бинокль наступающих “духов”. Нас уже обходили с флангов, но, глядя на майора, никто не паниковал... Два тяжелых ранения, два ордена Красной Звезды. Низкий поклон...»
Листаем альбом дальше. Взгляд падает на страницу с записью из того же блокнота: «25.12.1986 г. – захватили ПЗРК „Стингер“».
Листаем альбом дальше. Взгляд падает на страницу с записью из того же блокнота: «25.12.1986 г. – захватили ПЗРК „Стингер“».
Американское «жало»
Именно так – «жало» – переводится название переносного зенитно-ракетного комплекса «Стингер», разработанного американской корпорацией «Дженерал Дайнемикс».
В 1986 году по подразделениям военной разведки была разослана телеграмма министра обороны СССР, маршала Советского Союза С. Л. Соколова с приказом добыть неизвестное ранее оружие. Военнослужащих, захвативших первый образец ПЗРК, ждала высокая награда – «Золотая Звезда» Героя Советского Союза.
«Мы располагались примерно в пятнадцати километрах от аэродрома, когда впервые увидели „Стингер“ в действии», – вспоминает замкомвзвода разведки Игорь Васильевич Балдакин. Он проходил срочную службу в Афганистане и принимал непосредственное участие в разведывательно-поисковых операциях. «На наших глазах один за другим были сбиты три вертолета. Всех тут же подняли по тревоге – выехали в район аэродрома, но ничего не обнаружили».
В 1986 году по подразделениям военной разведки была разослана телеграмма министра обороны СССР, маршала Советского Союза С. Л. Соколова с приказом добыть неизвестное ранее оружие. Военнослужащих, захвативших первый образец ПЗРК, ждала высокая награда – «Золотая Звезда» Героя Советского Союза.
«Мы располагались примерно в пятнадцати километрах от аэродрома, когда впервые увидели „Стингер“ в действии», – вспоминает замкомвзвода разведки Игорь Васильевич Балдакин. Он проходил срочную службу в Афганистане и принимал непосредственное участие в разведывательно-поисковых операциях. «На наших глазах один за другим были сбиты три вертолета. Всех тут же подняли по тревоге – выехали в район аэродрома, но ничего не обнаружили».
Под позывным «Секира»
Весь декабрь 1986 года военнослужащие разведроты 66-й ОМСБр вели активные разведывательно-поисковые действия в зоне ответственности «Восток»: в провинциях Нангархар, Лагман и Кунар.
14 декабря, во время одной из операций по ликвидации базовых районов Окс, Камала и Шпалькай, где, по данным агентурной разведки, находились комплексы «Стингер», десантно-штурмовой батальон 66-й бригады должен был занять укрепрайон, расположенный на господствующей высоте. Оттуда велся плотный огонь, что не давало возможности разведроте пересечь ущелье и захватить склады противника. Группе старшего лейтенанта И. Рюмцева в составе рядового А. Линги, старшего сержанта С. Торжкова, сержантов С. Вшивцева, С. Хамидуллина и ефрейтора М. Бзычкина был дан приказ обойти высоту с тыла и уничтожить противника, обеспечив ДШБ выход на «задачу». Приказ группа выполнила. Разведчики удерживали высоту до подхода десантников, несмотря на ожесточенные попытки противника ее вернуть. При отражении одной из атак душманов от пули снайпера погиб рядовой А. Линга. В результате боя разведротой было захвачено семь складов с оружием, медикаментами, боеприпасами, обмундированием, были даже два ПЗРК «Стрела». Но «Стингеров» среди трофеев не было.
25 декабря разведрота десантировалась в районе кишлаков Милава и Ландихейль и с ходу вступила в бой. Противник в результате боя отступил, неся потери. Командир разведроты старший лейтенант Черемискин отдал приказ разделиться на группы, досмотреть кишлак и его окрестности. Группа под позывным «Секира» в составе старшего лейтенанта Рюмцева, сержантов Балдакина и Раджабова обнаружила хорошо замаскированный схрон. Узкая расщелина вела в две пещеры. Вход был наспех заминирован. Внутри находилось оружие, боеприпасы, мины, средства связи, кино- и фотосъемки иностранного производства, различные документы. Среди трофеев оказались и два незнакомых ПЗРК. Тогда ребята и не знали, как выглядит этот «Стингер».
«Мы не подозревали, что нам повезло, – рассказывает Игорь Балдакин. – Меня намного больше привлек миниатюрный шпионский набор, найденный в пещере. Забавно вспомнить, что 19-летнему мальчишке это казалось намного интереснее железных “труб”, ведь в Советском Союзе ничего подобного мы не видели».
Трофеи были отправлены вертолетом в пункт постоянной дислокации 66-й бригады. Разведчики приступили к выполнению очередной боевой задачи: оказанию помощи подразделению полковника Дустума армии ДРА.
Следующей ночью с командиром разведроты по радиостанции связалось руководство. Открытым текстом были запрошены данные состава группы разведчиков, захвативших «трубы»: Ф. И. О., звание, должность, партийность. Как потом объяснили – для сопроводительных и наградных документов. Той же ночью «Стингеры» были отправлены спецрейсом в Москву.
25 декабря разведрота десантировалась в районе кишлаков Милава и Ландихейль и с ходу вступила в бой. Противник в результате боя отступил, неся потери. Командир разведроты старший лейтенант Черемискин отдал приказ разделиться на группы, досмотреть кишлак и его окрестности. Группа под позывным «Секира» в составе старшего лейтенанта Рюмцева, сержантов Балдакина и Раджабова обнаружила хорошо замаскированный схрон. Узкая расщелина вела в две пещеры. Вход был наспех заминирован. Внутри находилось оружие, боеприпасы, мины, средства связи, кино- и фотосъемки иностранного производства, различные документы. Среди трофеев оказались и два незнакомых ПЗРК. Тогда ребята и не знали, как выглядит этот «Стингер».
«Мы не подозревали, что нам повезло, – рассказывает Игорь Балдакин. – Меня намного больше привлек миниатюрный шпионский набор, найденный в пещере. Забавно вспомнить, что 19-летнему мальчишке это казалось намного интереснее железных “труб”, ведь в Советском Союзе ничего подобного мы не видели».
Трофеи были отправлены вертолетом в пункт постоянной дислокации 66-й бригады. Разведчики приступили к выполнению очередной боевой задачи: оказанию помощи подразделению полковника Дустума армии ДРА.
Следующей ночью с командиром разведроты по радиостанции связалось руководство. Открытым текстом были запрошены данные состава группы разведчиков, захвативших «трубы»: Ф. И. О., звание, должность, партийность. Как потом объяснили – для сопроводительных и наградных документов. Той же ночью «Стингеры» были отправлены спецрейсом в Москву.
По окончании боевых действий, на подведении итогов, командир 66-й ОМСБр подполковник А. Н. Жариков торжественно объявил, что в ходе операции 25 декабря 1986 года группой разведчиков впервые в Афганистане были захвачены две пусковые установки ПЗРК «Стингер», а старший лейтенант Рюмцев, сержанты Балдакин и Раджабов представлены к высшим правительственным наградам – ордену Ленина. Все улыбались, поздравляли...
В поисках истины
После вывода войск из Афганистана военнослужащие разлетелись по своим городам и республикам. Связь на долгое время потерялась, да и время было непростое: развал Союза, смена политического строя, кризис... Прошло тридцать лет. К 2016 году постепенно удалось найти всех, кто проходил службу в составе роты с 1985 по 1988 год.
На одной из встреч начальник разведки бригады Владимир Алексеевич Ермилов вспомнил о той далекой операции декабря 1986 года. Оказалось, что обещанные награды до разведчиков не дошли. Неужели кто-то нашел ПЗРК «Стингер» раньше 66-й ОМСБр?
Всемирная паутина настойчиво выдавала на все запросы одни и те же публикации, в которых рассказывалось о восьми фактах захвата такого оружия, но имен разведчиков 66-й бригады не было ни в одной. Более того, до сих пор считается, что первым взял «Стингер» Кандагарский спецназ 5 января 1987 года. «Как только я узнал об этом, решил проверить запись в своем блокноте. И не ошибся. Мы это сделали раньше – 25 декабря 1986 года», – подтверждает полковник запаса Рюмцев. По какой же причине подвиг разведроты 66-й OMСБрне признан до сих пор? Ведь разведчики выполнили свой долг перед Родиной.
Решено было сделать запрос в архив Министерства обороны. В результате удалось добыть два документа, которые подтверждают факт захвата ПЗРК «Стингер» в декабре 1986 года. В архивной справке, выданной по запросу военнослужащих 17 апреля 2017 года, сказано: «Сообщаем, что в журнале боевых действий войсковой части – полевой почты 93992 (66-я отдельная мотострелковая бригада) за 1984–1988 годы значится: „...25.12.1986 г. Проводилась реализация разведданных в районе населенного пункта Ландихейль... силами 66-й ОМСБр... 26.12.1986 г. Проводилась реализация разведданных силами 66-й ОМСБр в районе н. п. Ландихейль... Результаты: Захвачено: ...установка “Стингер” – 2 (кем захвачена установка “Стингер”, не указано, на 25.12.1986 г. результатов разведданных не имеется, сведений, какие подразделения 66-й ОМСБр принимали участие в реализации разведданных 25–26 декабря 1986 г., не имеется)”. Основание ЦА МО РФ, фонд 74303, опись 998379 с, дело 40, лист 203». А далее раскрывается еще более странное обстоятельство: «Наградных документов (представлений к награждению) за 1987–1988 гг. в фонде войсковой части – полевой почты 93992 на хранении в Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации не имеется. Входящие (исходящие) кодограммы и телеграммы ЗАС, наградные листы, представления и ходатайства о награждении, переписка о награждении военнослужащих, рабочих и служащих 40-й ОА государственными наградами СССР и ДРА за 1986 год уничтожены по актам № 5973 от 08.04.1988 г. и № 14400 от 23.09.1988 г. внутренними комиссиями отдела кадров ОА».
Военнослужащие возвращаются домой в 1988 году. И в этом же году уничтожаются наградные документы, исчезают фамилии. Остаются одни вопросы. Разведчиков 66-й бригады просто кто-то вычеркнул из истории...
Останутся ли они в памяти своего народа? Пока очевидно одно: первый захват ПЗРК «Стингер» был совершен разведротой 66-й OMСБр 25 декабря 1986 года.
На одной из встреч начальник разведки бригады Владимир Алексеевич Ермилов вспомнил о той далекой операции декабря 1986 года. Оказалось, что обещанные награды до разведчиков не дошли. Неужели кто-то нашел ПЗРК «Стингер» раньше 66-й ОМСБр?
Всемирная паутина настойчиво выдавала на все запросы одни и те же публикации, в которых рассказывалось о восьми фактах захвата такого оружия, но имен разведчиков 66-й бригады не было ни в одной. Более того, до сих пор считается, что первым взял «Стингер» Кандагарский спецназ 5 января 1987 года. «Как только я узнал об этом, решил проверить запись в своем блокноте. И не ошибся. Мы это сделали раньше – 25 декабря 1986 года», – подтверждает полковник запаса Рюмцев. По какой же причине подвиг разведроты 66-й OMСБрне признан до сих пор? Ведь разведчики выполнили свой долг перед Родиной.
Решено было сделать запрос в архив Министерства обороны. В результате удалось добыть два документа, которые подтверждают факт захвата ПЗРК «Стингер» в декабре 1986 года. В архивной справке, выданной по запросу военнослужащих 17 апреля 2017 года, сказано: «Сообщаем, что в журнале боевых действий войсковой части – полевой почты 93992 (66-я отдельная мотострелковая бригада) за 1984–1988 годы значится: „...25.12.1986 г. Проводилась реализация разведданных в районе населенного пункта Ландихейль... силами 66-й ОМСБр... 26.12.1986 г. Проводилась реализация разведданных силами 66-й ОМСБр в районе н. п. Ландихейль... Результаты: Захвачено: ...установка “Стингер” – 2 (кем захвачена установка “Стингер”, не указано, на 25.12.1986 г. результатов разведданных не имеется, сведений, какие подразделения 66-й ОМСБр принимали участие в реализации разведданных 25–26 декабря 1986 г., не имеется)”. Основание ЦА МО РФ, фонд 74303, опись 998379 с, дело 40, лист 203». А далее раскрывается еще более странное обстоятельство: «Наградных документов (представлений к награждению) за 1987–1988 гг. в фонде войсковой части – полевой почты 93992 на хранении в Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации не имеется. Входящие (исходящие) кодограммы и телеграммы ЗАС, наградные листы, представления и ходатайства о награждении, переписка о награждении военнослужащих, рабочих и служащих 40-й ОА государственными наградами СССР и ДРА за 1986 год уничтожены по актам № 5973 от 08.04.1988 г. и № 14400 от 23.09.1988 г. внутренними комиссиями отдела кадров ОА».
Военнослужащие возвращаются домой в 1988 году. И в этом же году уничтожаются наградные документы, исчезают фамилии. Остаются одни вопросы. Разведчиков 66-й бригады просто кто-то вычеркнул из истории...
Останутся ли они в памяти своего народа? Пока очевидно одно: первый захват ПЗРК «Стингер» был совершен разведротой 66-й OMСБр 25 декабря 1986 года.
Еще крутые истории!
- В Бразилии дворник нашел новорожденную в мусорке и решил удочерить её
- 14 сильных фотографий, которые рассказывают об истории человечества
- Британка сделала ринопластику и бросила мужа, решив, что теперь «слишком хороша для него»
- Уморительная история: кто первый засунул лампочку в рот
- Завидуйте молча: 17-летний парень бросил все ради женщины с четырьмя детьми
генералам медаль не забыли, а солдатам....
да кто их считал, тех солдат-то....
Я не могу удалить одно фото, но если вы настаиваете, я могу удалить всю тему вместе с фото.
Еще приношу извинения, что не вставил ссылку на публикацию.... просто забыл!
https://histrf.ru/biblioteka/b/vychierknutyi-afghanskii-podvigh-pravda-30-liet-spustiahttps://histrf.ru/biblioteka/b/vychierknutyi-afghanskii-podvigh-pravda-30-liet-spustia
Мое отношение к армии: ВДВ. 104 Гв.ВДД. 81-83г.г. 387 Гв.ОПДП. РР. Замок рв. Участник БД. Кстати, в 90-х мой Ферганский 387 Гв.ОПДП, участвовал в событиях на границе Таджикистана и Афганистана.... был на усилении. Может вы и пересекались с моими однополчанами. Ну и выражение "Рэкс", тебе коллега, как разведчику, должно быть хорошо известно!
Пойди вздрочни - может, полегчает.
С какого куя ты решил, что я считаю армию "дебильной"? По мне: штабные крысы и Армия - это две разные вещи.
По поводу службы: служил. 2 года. Из них 1,5 года даже спал с автоматом. И награды имею.
А тебе, шавка, скажу: прежде, чем незнакомого человека в инете грязью поливать - подумай 100 раз (хотя очень сомневаюсь, что ты способен мыслить)).