6310
1
Гостил с семьёй, как обычно, летом в деревне у деда, которому тогда уже перемахнуло за 90. Вечером смотрели по телику фильм «Долгая помолвка». Дед в полудрёме сидел с нами, и я был уверен, что он не следит за сюжетом, ибо всегда недолюбливал иностранные фильмы.
Но когда на очередной рекламе выключили звук (из-за дедовой глуховатости он обычно был на полной громкости), дед вздохнул и сказал: «М-да, твой-то дед на войне был точь-в-точь, как тот Муха (Селестен Муха — эпизодический, но яркий персонаж этого фильма)! — а дед продолжал. — Шустрый и хитрый был пройдоха. И болтливый впридачу. Кому хочешь зубы заговорит, а под шумок — свои делишки провернёт. Но товарищем был хорошим... Многих однополчан не раз и не два выручал от смерти, холода и голода спасал».
Меня немного напрягло, что дед говорил о себе в третьем лице, но перебивать его я не стал, поскольку о войне он рассказывал крайне редко и неохотно. Но дальше пошло и вовсе неожиданно: «Погиб он в штрафбате в 44 году. Все по нём очень тосковали. А отправили его туда за то, что натворил ещё в самом начале 43-го года. Он тогда, охмурив ординарцев и поваров, уволок кое-что из провианта штабной кухни. Не для себя, а для давно не евших товарищей. В штрафбате же он поторопился «искупить вину кровью», но не подрассчитал…»
Так я узнал, что человек, которого я всю жизнь считал своим родным дедом, на самом деле лишь его бывший однополчанин. После войны он пришёл в село, чтобы рассказать семье товарища, каким хорошим он был человеком, но, увидев, как тяжело живётся с пятью детьми жене погибшего однополчанина, сначала остался просто помочь, а потом и жить. Сам он был городским и с паспортом, а у селян паспортов не было. Он за бутылку самогона выправил у старика-старосты справку, что является мужем и отцом семьи, и стал селянином. Всю оставшуюся жизнь прожил под именем однополчанина, не имея никаких наград и ветеранских выплат.
Во всё это мне было очень трудно поверить, но лишние расспросы делали деда всё более неразговорчивым на эту тему.
Лишь после его смерти, перетряхивая закоулки его дома, в укромном месте я нашёл и старый паспорт, и военную книжку, и простенькие награды человека, по собственной воле отказавшегося от своего имени и ставшего отцом чужим детям.
К сожалению, я уже никогда не узнаю, почему он именно так сделал. По его настоящим документам никаких родственников найти пока не удалось.
Меня немного напрягло, что дед говорил о себе в третьем лице, но перебивать его я не стал, поскольку о войне он рассказывал крайне редко и неохотно. Но дальше пошло и вовсе неожиданно: «Погиб он в штрафбате в 44 году. Все по нём очень тосковали. А отправили его туда за то, что натворил ещё в самом начале 43-го года. Он тогда, охмурив ординарцев и поваров, уволок кое-что из провианта штабной кухни. Не для себя, а для давно не евших товарищей. В штрафбате же он поторопился «искупить вину кровью», но не подрассчитал…»
Так я узнал, что человек, которого я всю жизнь считал своим родным дедом, на самом деле лишь его бывший однополчанин. После войны он пришёл в село, чтобы рассказать семье товарища, каким хорошим он был человеком, но, увидев, как тяжело живётся с пятью детьми жене погибшего однополчанина, сначала остался просто помочь, а потом и жить. Сам он был городским и с паспортом, а у селян паспортов не было. Он за бутылку самогона выправил у старика-старосты справку, что является мужем и отцом семьи, и стал селянином. Всю оставшуюся жизнь прожил под именем однополчанина, не имея никаких наград и ветеранских выплат.
Во всё это мне было очень трудно поверить, но лишние расспросы делали деда всё более неразговорчивым на эту тему.
Лишь после его смерти, перетряхивая закоулки его дома, в укромном месте я нашёл и старый паспорт, и военную книжку, и простенькие награды человека, по собственной воле отказавшегося от своего имени и ставшего отцом чужим детям.
К сожалению, я уже никогда не узнаю, почему он именно так сделал. По его настоящим документам никаких родственников найти пока не удалось.
Еще крутые истории!
- Женщину осудили за убийство мужа после того, как попугай повторил "последние слова" жертвы
- Преданная собака целый месяц ждала хозяев, которые бросили её
- "Мой муж живет в страхе, что я уйду от него"
реклама
НО после войны, когда фашисты засылали десятками тысяч диверстанов, когда число полицаев или бывших белогвардейцев исчислялось просто десятками тысяч. когда из пары миллионов пленных, кого-то сломили, заморали кровью своих товарищей - и они прибивались к партизанским отрядом под видом отбившихся от своих -
и ведь все знали что происходит!!! -
и в этой ситуации, чел просто "справил справку", жил без паспорта. потому что пожалел "мать и пять детей"? т.е не вернулся на свою родину еще понимаю - может там сожгли все немцы.
но что мешало под своим именем и фамилией жить?
т.е. гнида была еще та.
И самое поганое подогнанное под историю которая вполне могла быть..
А вкладывать свою жизнь в чужих детей значит ставить крест на всех своих предках! предать своих предков!
Чужой человек в семье живет, а никто и не знал. Семьдесят лет. Срочно продайте тему этого рассказа в Индию, в Болливуд. Там ей найдут применение.
Еще и тег: Истории из жизни...