855
17
Виктория Семыкина была моим кумиром задолго до того, как мне посчастливилось познакомиться с ней лично. Еще в далеком 2015 году я повизгивала от восторга и восхищения, когда случайно наткнулась на ее работы в интернете.
Во-первых, в ее работах какая-то бешенная энергия - они живые, полные характера и настроения. Харизмой от них прет на километр.
Да, непропорционально, да небрежно, да странно, но от этого только лучше, только интереснее.
Да, непропорционально, да небрежно, да странно, но от этого только лучше, только интереснее.
Во-вторых - техника, точнее техники.
Они всякие разные, смешанные. Тут и графика, и коллаж, и инсталляции, и акварель.
Я знаю, как это тяжело - вот так вот намешать всего, чтоб получилась не каша и бардак, а визуальная конфетка, полная смысла и содержания.
Они всякие разные, смешанные. Тут и графика, и коллаж, и инсталляции, и акварель.
Я знаю, как это тяжело - вот так вот намешать всего, чтоб получилась не каша и бардак, а визуальная конфетка, полная смысла и содержания.
×
В-третьих - мастерство.
Это только свиду все просто. На самом деле я вижу огромное мастерство!!!!
Вот просто видно сколько времени и сил вложено в эти работы.
Какие текстуры, как свободно и комфортно и интуитивно кисть или карандаш в руках держится и как рука при этом двигается.
Это только свиду все просто. На самом деле я вижу огромное мастерство!!!!
Вот просто видно сколько времени и сил вложено в эти работы.
Какие текстуры, как свободно и комфортно и интуитивно кисть или карандаш в руках держится и как рука при этом двигается.
Потому что я просто обязана вас с ней познакомить поближе!
– Расскажи немного о себе.
– Я родилась в Москве, и все мое детство прошло рядом с заводом Зил. Из окна я видела огромные краны и железную дорогу, по которой ходили длиннющие товарные поезда.
Я любила сидеть на подоконнике и считать вагоны.
Конечно, первое, что я нарисовала в детстве – это был паровоз!
– Расскажи немного о себе.
– Я родилась в Москве, и все мое детство прошло рядом с заводом Зил. Из окна я видела огромные краны и железную дорогу, по которой ходили длиннющие товарные поезда.
Я любила сидеть на подоконнике и считать вагоны.
Конечно, первое, что я нарисовала в детстве – это был паровоз!
До образования я ужасно жадная, у меня два полных высших: Школа при Суриковском, собственно, Суриковский институт, где я училась живописи и Болонская академия, где я занималась печатной графикой и иллюстрацией.
Но мне этого мало, и я периодически езжу на какие-нибудь мастер-классы.
Вообще, мне кажется, что учеба – это наркотик. Чем больше учишься, тем больше хочется.
Но мне этого мало, и я периодически езжу на какие-нибудь мастер-классы.
Вообще, мне кажется, что учеба – это наркотик. Чем больше учишься, тем больше хочется.
Я считаю, что важно попасть к своему преподавателю.
Мне после Суриковского повезло попасть к Николаю Попову (это изумительный художник, очень глубокий и тонкий человек)
Мне после Суриковского повезло попасть к Николаю Попову (это изумительный художник, очень глубокий и тонкий человек)
Если вы меня спросите, можно ли быть хорошим художником-самоучкой – я вам скажу – можно.
Но только в двух случаях.
Или вы гоните чистый, как слеза ребенка, “наив” или вы абсолютный гений. Впрочем, первое не исключает второго.
Но только в двух случаях.
Или вы гоните чистый, как слеза ребенка, “наив” или вы абсолютный гений. Впрочем, первое не исключает второго.
– С чего все началось? Как ты стала иллюстратором?
– Как это часто бывает, все началось совершенно случайно. После Суриковского института я писала огромные холсты маслом, которые были чуть ли не в два раза больше меня.
А для себя в жж я выкладывала наброски и какие-то рисованные истории.
– Как это часто бывает, все началось совершенно случайно. После Суриковского института я писала огромные холсты маслом, которые были чуть ли не в два раза больше меня.
А для себя в жж я выкладывала наброски и какие-то рисованные истории.
В один прекрасный день мне написал друг, который работал в Коммерсанте, и, совершенно неожиданно для меня, предложил сделать две большие иллюстрации для Коммерсант weekend.
Это была еще неизданная книга Акунина “Младенец и чорт”
А когда после выхода журнала мне стали звонить друзья и говорить, что они держат в руках журнал с моими картинками, я подумала… а может мне туда?
Так в моей мастерской осталось несколько недописанных холстов, а я, незаметно для себя, ушла в иллюстрацию
Это была еще неизданная книга Акунина “Младенец и чорт”
А когда после выхода журнала мне стали звонить друзья и говорить, что они держат в руках журнал с моими картинками, я подумала… а может мне туда?
Так в моей мастерской осталось несколько недописанных холстов, а я, незаметно для себя, ушла в иллюстрацию
– В каком стиле ( в какой технике) ты рисуешь?
– Обожаю экспериментировать, пробовать новые техники, новые материалы.
Стараюсь рисовать с отключенной головой, чтобы не использовать свои наработанные приемы, и чтобы руки рисовали сами. Интуитивно и без моего участия.
Когда начинаю новую книжку, я ставлю себе задачу попробовать для себя что-то новое.
Начинать всегда страшно, но, в то же время, и дух захватывает.
– Обожаю экспериментировать, пробовать новые техники, новые материалы.
Стараюсь рисовать с отключенной головой, чтобы не использовать свои наработанные приемы, и чтобы руки рисовали сами. Интуитивно и без моего участия.
Когда начинаю новую книжку, я ставлю себе задачу попробовать для себя что-то новое.
Начинать всегда страшно, но, в то же время, и дух захватывает.
Что касается именно техник – для журналов я часто рисую в цифре, когда нужно выдавать иллюстрации очень быстро. Или довожу уже в цифре, но всегда стараюсь добиться эффекта живой фактуры.
А в книжках и особенно в своих личных проектах стараюсь все делать на бумаге.
Мне в последнее время очень нравится сводить акварель, темперу, гуашь, карандаши, акрил и масляную пастель.
А еще больше мне нравится делать трехмерные скульптуры из дерева, картона и всякого старинного хлама.
А в книжках и особенно в своих личных проектах стараюсь все делать на бумаге.
Мне в последнее время очень нравится сводить акварель, темперу, гуашь, карандаши, акрил и масляную пастель.
А еще больше мне нравится делать трехмерные скульптуры из дерева, картона и всякого старинного хлама.
Какие-то работы получаются с лету – вот просто села и за два часа нарисовала. А какие-то я могу гонять неделями и по десять раз перерисовывать.
Ирония в том, что я совершенно не могу предсказать, что у меня получится сразу, а на чем я могу застрять.
Ирония в том, что я совершенно не могу предсказать, что у меня получится сразу, а на чем я могу застрять.
– Ты ведешь курсы по скетчингу. Скажи пожалуйста, на сколько скетчинг важен в иллюстрации и почему?
– Ооо, это очень важная история. Наброски я рисовала всегда (нас с этим здорово гоняли в академии).
Где-то года три назад я стала рисовать очень много именно быстрых набросков и из дома не выходила без блокнота. В какой-то момент я заметила, что рука у меня стала рисовать сама по себе, а страх куда-то ушел. Я стала меньше делать подготовительных рисунков и больше рисовать сразу набело, интуитивно.
– Ооо, это очень важная история. Наброски я рисовала всегда (нас с этим здорово гоняли в академии).
Где-то года три назад я стала рисовать очень много именно быстрых набросков и из дома не выходила без блокнота. В какой-то момент я заметила, что рука у меня стала рисовать сама по себе, а страх куда-то ушел. Я стала меньше делать подготовительных рисунков и больше рисовать сразу набело, интуитивно.
Мама мне отметила, что у меня даже моторика стала гораздо быстрее.
Для меня интуитивность и спонтанность – это главные вещи в иллюстрации. Это то, что все время от тебя ускользает.
А скетчи как раз помогают к этой спонтанности приблизиться.
Для меня интуитивность и спонтанность – это главные вещи в иллюстрации. Это то, что все время от тебя ускользает.
А скетчи как раз помогают к этой спонтанности приблизиться.
– Что ты думаешь о современной иллюстрации?
– Думаю, что мы живем в самое прекрасное для иллюстрации время – я почти каждый день нахожу в сети какого-нибудь самобытного иллюстратора.
При этом он может жить где-то в Африке или на Аляске. А я могу из своей студии познакомиться с совершенно новым и уникальным человеком.
Разве лет 30 назад такое было возможно?
– Думаю, что мы живем в самое прекрасное для иллюстрации время – я почти каждый день нахожу в сети какого-нибудь самобытного иллюстратора.
При этом он может жить где-то в Африке или на Аляске. А я могу из своей студии познакомиться с совершенно новым и уникальным человеком.
Разве лет 30 назад такое было возможно?
А еще я недавно заметила, что в Европе открылось множество новых издательств, делающих обалденные иллюстрированные книжки.
Значит, все прогнозы, что бумажная книга исчезнет, не оправдываются.
Разве это не лучшая новость для иллюстратора?
Значит, все прогнозы, что бумажная книга исчезнет, не оправдываются.
Разве это не лучшая новость для иллюстратора?
Источник:
Ссылки по теме:
- Дизайнерская куртка превратит вас в кальмара!
- Смешные и милые иллюстрации Тьяго Хойзеля
- Насекомые - герои ужастиков
- Когда хобби превращается в искусство: скульптуры в технике макраме
- Фантастические миры Кристиана Джиротто
Новости партнёров
реклама
У современных детских книжек всё гораздо хуже. Люди похожи то на гидроцефалов, то на уродцев из сгоревщего цирка, глядя на изображения животных бывает довольно трудно в этом монстре найти черты зайчика или собачки. Такое ощущение, что эти иллюстрации рисуют пятилетние дети под ЛСД.
Но может я просто быдло не разбирающаяся в высоком искустве детской иллюстрации.
Видимо современные книги требуют современных иллюстраций. Тогда всё сходится))
Иллюстрация - жанр специфический для восприятия, согласен.
И талантливых иллюстраторов довольно мало.
И только.