14023
7
Мы с вами совсем недавно разбирали Двойной инцидент в июле 1953-го - это когда в небе Китая погиб наш пассажирский ИЛ-12 и как наши летчики сбили разведчик-бомбардировщик RВ-50: . Сколько же таких происшествий происходило в том время я даже и не мог себе представить ! Только вот сейчас наткнулся еще на один сбитый американский самолет
В ясный и солнечный день 1 июля 1960 года, американский самолёт-разведчик RB-47, по вине своего командования, плохо знавшего географию вкупе с историей (уже и в те времена начала прослеживаться эта тенденция в США), нарушил советскую границу в районе Кольского полуострова, несмотря на то, что с момента уничтожения над территорией СССР самолёта-шпиона U-2 Ф.Пауэрса прошло ровно два месяца.
Шесть членов американского самолёта даже и не подозревали, что четверо из них выполняют последний свой полёт в вечность, сунувшись к «советскому мысу Святой Нос, чтобы получить по своему грешному носу» (слова Хрущёва).
×
Ошибка американского командования при планировании разведывательной операции заключалась в маленьком нюансе — они не учли (а, возможно, сознательно проигнорировали) тот факт, что советская сторона определила морскую границу декретом, подписанным ещё Лениным, по линии мыс Святой Нос – мыс Канин нос.
18 часов по московскому времени советские локаторы уже засекли неопознанную цель. Никто пока не догадывался, что за гость пожаловал в советское небо. 174-й Гвардейский Краснознаменный Печенгский истребительный авиационный полк имени Бориса Феоктистовича Сафонова, где боевое дежурство нес в тот день капитан Поляков, был приведён в боевую готовность.
В данной зоне ответственности советской ПВО в тот день на дежурстве находились два самолёта-перехватчика: МиГ-19 и Су-9. В воздух был поднят МиГ-19, управляемый капитаном Василием Поляковым, с заданием обнаружить визуально цель и установить бортовой номер самолёта (по утверждению Леонида Гомзякова, служившего в то время в штабе ПВО Кольского полуострова).
На тот момент весь мир только начал переваривать скандал со сбитым американским самолётом Фрэнсиса Пауэрса – Никита Хрущёв рвал и метал, обвиняя американцев во всех возможных смертных грехах. СССР и США находились в напряжённых отношениях, готовых в любой момент перерасти в ядерную войну. Поэтому не удивительны разговоры о простой визуальной фиксации американского самолёта и установления его бортового номера.
Самолёт-перехватчик предназначен для того, чтобы быстро настичь, обнаружить и уничтожить воздушного нарушителя государственной границы, если нарушитель отказывается выполнять его команды. Причём времени на длительные раздумья у пилота на перехватчике абсолютно нет – запас топлива сильно ограничен только условиями выполнения поставленной задачи. Лётчик должен в короткий промежуток времени выполнить задачу, чтобы иметь возможность вернуться на базу. Но в любом случае, для пилота главное – выполнить боевую задачу, а возвращение на базу задача второстепенная и не совсем обязательная. Такова судьба всех лётчиков ПВО…
18 часов по московскому времени советские локаторы уже засекли неопознанную цель. Никто пока не догадывался, что за гость пожаловал в советское небо. 174-й Гвардейский Краснознаменный Печенгский истребительный авиационный полк имени Бориса Феоктистовича Сафонова, где боевое дежурство нес в тот день капитан Поляков, был приведён в боевую готовность.
В данной зоне ответственности советской ПВО в тот день на дежурстве находились два самолёта-перехватчика: МиГ-19 и Су-9. В воздух был поднят МиГ-19, управляемый капитаном Василием Поляковым, с заданием обнаружить визуально цель и установить бортовой номер самолёта (по утверждению Леонида Гомзякова, служившего в то время в штабе ПВО Кольского полуострова).
На тот момент весь мир только начал переваривать скандал со сбитым американским самолётом Фрэнсиса Пауэрса – Никита Хрущёв рвал и метал, обвиняя американцев во всех возможных смертных грехах. СССР и США находились в напряжённых отношениях, готовых в любой момент перерасти в ядерную войну. Поэтому не удивительны разговоры о простой визуальной фиксации американского самолёта и установления его бортового номера.
Самолёт-перехватчик предназначен для того, чтобы быстро настичь, обнаружить и уничтожить воздушного нарушителя государственной границы, если нарушитель отказывается выполнять его команды. Причём времени на длительные раздумья у пилота на перехватчике абсолютно нет – запас топлива сильно ограничен только условиями выполнения поставленной задачи. Лётчик должен в короткий промежуток времени выполнить задачу, чтобы иметь возможность вернуться на базу. Но в любом случае, для пилота главное – выполнить боевую задачу, а возвращение на базу задача второстепенная и не совсем обязательная. Такова судьба всех лётчиков ПВО…
В подтверждение вышесказанного приведу такой факт – капитан Поляков, чтобы сэкономить время не стал надевать высотный костюм (на эту операцию уходило ШЕСТЬ МИНУТ), потому что главное – выполнить задание, а за ценой мы не постоим…
Поляков, обнаружив американский самолёт-разведчик, доложил своим командирам, что американцы совершенно не реагируют на манёвры советского истребителя, и настойчиво потребовал дальнейших указаний. И вот с этого момента началось самое интересное…
Никто из советских генералов не желал становиться зачинщиком третьей мировой войны, поэтому все начали лихорадочно думать, какие действия предпринять в данной ситуации. А учитывая то, что у тех, кто думал, на плечах были очень большие звёзды, которые они не хотели потерять, решение на отдачу приказа лётчику повисло в воздухе…
В отличие от командиров, четыре капитанские звёздочки не мешали Василию Полякову трезво оценивать ситуацию, в которой он оказался: если в ближайшие пару минут он не получит конкретного приказа на уничтожение американского самолёта или возвращения на базу, то ему, скорее всего, придётся искупаться в море, потому что топлива, чтобы дотянуть до своего аэродрома, наверняка не хватит.
От перспективы купания в водах Баренцева моря, температура воды в котором на данный момент не превышала пяти градусов, капитан Поляков был не в восторге, поэтому выждав максимально возможное время и не получив на свои неоднократные запросы конкретного приказа, советский лётчик взял всю инициативу в свои руки – расстрелял американский самолёт парой очередей из двух 30-мм пушек, выпустив в него 111 снарядов.
RB-47 загорелся и рухнул в море. Капитан Поляков доложил, что цель уничтожена, и он возвращается на свой аэродром…
Поляков, обнаружив американский самолёт-разведчик, доложил своим командирам, что американцы совершенно не реагируют на манёвры советского истребителя, и настойчиво потребовал дальнейших указаний. И вот с этого момента началось самое интересное…
Никто из советских генералов не желал становиться зачинщиком третьей мировой войны, поэтому все начали лихорадочно думать, какие действия предпринять в данной ситуации. А учитывая то, что у тех, кто думал, на плечах были очень большие звёзды, которые они не хотели потерять, решение на отдачу приказа лётчику повисло в воздухе…
В отличие от командиров, четыре капитанские звёздочки не мешали Василию Полякову трезво оценивать ситуацию, в которой он оказался: если в ближайшие пару минут он не получит конкретного приказа на уничтожение американского самолёта или возвращения на базу, то ему, скорее всего, придётся искупаться в море, потому что топлива, чтобы дотянуть до своего аэродрома, наверняка не хватит.
От перспективы купания в водах Баренцева моря, температура воды в котором на данный момент не превышала пяти градусов, капитан Поляков был не в восторге, поэтому выждав максимально возможное время и не получив на свои неоднократные запросы конкретного приказа, советский лётчик взял всю инициативу в свои руки – расстрелял американский самолёт парой очередей из двух 30-мм пушек, выпустив в него 111 снарядов.
RB-47 загорелся и рухнул в море. Капитан Поляков доложил, что цель уничтожена, и он возвращается на свой аэродром…
Капитан Поляков, 1960 год.
Немой сцене на командном пункте ПВО, последовавшей за таким неожиданным сообщением, мог бы позавидовать сам Гоголь – все были в шоке! Уверен, что больше боялись не возможного начала третьей мировой войны (это был бы не самый худший вариант для командования в данном случае), а потери своих «тёплых» генеральских должностей с возможным трибуналом из-за самовольства какого-то капитана.
Если бы Поляков мог моментально вернуться на свой аэродром, то его, скорее всего, отцы-командиры порвали бы на куски, но несколько минут, которые ему понадобились для возвращения, спасли его от возможного рукоприкладства. Когда МиГ-19 Полякова коснулся бетонки, расправляться с ним было некому: одни с сердечным приступом пили валерьянку и сосали валидол, а другие уже поломали от злости зубы – рвать на куски инициативного капитана было некому и нечем.
Если информация о том, что Поляков после своего возвращения был сразу арестован, не подтверждается, то о попытке командования свалить всю вину на него, есть документальное подтверждение в рапорте на имя главнокомандующего ПВО: «ДЕЙСТВИЯ КАПИТАНА ПОЛЯКОВА БЫЛИ ВЫЗВАНЫ ЛИЧНОЙ НЕНАВИСТЬЮ К АМЕРИКАНСКИМ АГРЕССОРАМ».
Но такой бред можно было ещё написать своему командованию. А вот как докладывать ТОТ ФАКТ хозяину в Кремле, что решение на уничтожение самолёта принимал капитан Поляков самостоятельно? Ведь Никита может задать резонный вопрос, А НА ХРЕНА ТОГДА ВЫ ВСЕ МАРШАЛЫ И ГЕНЕРАЛЫ НУЖНЫ, ЕСЛИ ЗА ВАС ДУМАЕТ КАПИТАН? Да, задал задачку капитан Поляков своим командирам…
Пока генералы ломали свои головы, что делать с Поляковым, Хрущёв на пресс-конференции 12 июля 1960 года сказал, что американский самолёт нарушил государственную границу СССР, поэтому и был уничтожен. Когда же Хрущёв поинтересовался у маршала Малиновского: «А где же наш герой?», тот поначалу даже и не понял, о ком идёт речь, так как такой вариант в отношении Полякова даже не рассматривался! А маршал Бирюзов, услышав, что Хрущёв расхваливает лётчика ПВО, льстиво заметил: «Никита Сергеевич, а у нас ВСЕ ТАКИЕ!» Чем доставил неслыханное удовольствие генеральному секретарю – с такими парнями мы всем покажем кузькину мать!..
Если бы Поляков мог моментально вернуться на свой аэродром, то его, скорее всего, отцы-командиры порвали бы на куски, но несколько минут, которые ему понадобились для возвращения, спасли его от возможного рукоприкладства. Когда МиГ-19 Полякова коснулся бетонки, расправляться с ним было некому: одни с сердечным приступом пили валерьянку и сосали валидол, а другие уже поломали от злости зубы – рвать на куски инициативного капитана было некому и нечем.
Если информация о том, что Поляков после своего возвращения был сразу арестован, не подтверждается, то о попытке командования свалить всю вину на него, есть документальное подтверждение в рапорте на имя главнокомандующего ПВО: «ДЕЙСТВИЯ КАПИТАНА ПОЛЯКОВА БЫЛИ ВЫЗВАНЫ ЛИЧНОЙ НЕНАВИСТЬЮ К АМЕРИКАНСКИМ АГРЕССОРАМ».
Но такой бред можно было ещё написать своему командованию. А вот как докладывать ТОТ ФАКТ хозяину в Кремле, что решение на уничтожение самолёта принимал капитан Поляков самостоятельно? Ведь Никита может задать резонный вопрос, А НА ХРЕНА ТОГДА ВЫ ВСЕ МАРШАЛЫ И ГЕНЕРАЛЫ НУЖНЫ, ЕСЛИ ЗА ВАС ДУМАЕТ КАПИТАН? Да, задал задачку капитан Поляков своим командирам…
Пока генералы ломали свои головы, что делать с Поляковым, Хрущёв на пресс-конференции 12 июля 1960 года сказал, что американский самолёт нарушил государственную границу СССР, поэтому и был уничтожен. Когда же Хрущёв поинтересовался у маршала Малиновского: «А где же наш герой?», тот поначалу даже и не понял, о ком идёт речь, так как такой вариант в отношении Полякова даже не рассматривался! А маршал Бирюзов, услышав, что Хрущёв расхваливает лётчика ПВО, льстиво заметил: «Никита Сергеевич, а у нас ВСЕ ТАКИЕ!» Чем доставил неслыханное удовольствие генеральному секретарю – с такими парнями мы всем покажем кузькину мать!..
Интересно, да ? Вообще то это похоже на красивую «байку», а вот как было по другим источникам в реальности :
..«В тот день 1 июля 1960 года я нес боевое дежурство во 2-й готовности на аэродроме под Мурманском. Команду «Воздух!» дали сразу двум экипажам: мне на МиГ-19 и второму – на Су-9. Мне на «МиГе» сделать взлет было легче, нежели товарищу на «Сухом». Пока он гермошлем наденет, комбинезон… минут 10 потребуется. Американцы в те годы обнаглели совсем. Пользовались своим преимуществом по высоте и скорости и безраздельно бороздили наше воздушное пространство. Главной целью RB-47 были советские радары. Часто они подходили к границе фронтом со стороны Норвегии, затем разворачивались на 180 градусов и уходили. При этом засекали работу включавшихся наших РЛС…
Когда 1 июля меня подняли на нарушителя, я еще не знал, что это был RB-47. После наведения на него дали команду: «Перезарядить оружие!» Помимо пушки, на любом «МиГе» висели еще НУРСы. Доложил: «Цель вижу. Что делать?» В ответ: «Подойти поближе и определить». Выполнил, приблизился со стороны правого крыла разведчика примерно до 30 метров и в соответствии с международными правилами подал ему сигнал: «Внимание! Следуйте за мной». Но RB-47 вместо выполнения команды попытался оторваться от меня…»
Заметив за спиной подошедший МиГ-19 Василия Полякова, Фримэн Олмстед закричал: «Внимание, внимание, истребитель по правому борту!» Уильям Палм оглянулся и воскликнул: «Черт, из какого ада выпрыгнул этот русский парень?» Прошло ровно 8 часов полета. По команде командира второй пилот перебрался в кормовую башню к пушкам. По рекомендации штурмана Джона Маккоуна Палм начал выполнять поворот налево. Там, по карте, лежал «Б
Наводил на цель находившегося за штурвалом МиГ-19 Полякова один из старших офицеров полка. Он действовал уверенно лишь до того момента, когда Поляков сообщил: «Цель уходит, что делать?» Офицер растерялся и, по свидетельству очевидцев, несколько минут не мог прийти в себя. Хорошо, что рядом оказался его помощник старший лейтенант Анатолий Котляров. Убедившись, что самолет-нарушитель продолжает игнорировать требования перехватчика, Котляров передал Полякову приказ: «Цель уничтожить».
В своих воспоминаниях летчик Поляков отмечает: «Как только поступил приказ уничтожить цель, я приготовился к атаке. Сначала думал использовать ракеты, но до нарушителя было слишком близко. Дал пушечный залп – RB-47 вздрогнул, пошел на снижение. Я тут же сделал крутой отворот вверх: бомбардировщик мог открыть ответный огонь. На вершине «горки», где меня уже было не достать, увидел исходящие от самолета яркие пульсирующие точки. Потом, в ходе следствия, Маккоун и Олмстед утверждали, что орудия сработали якобы вопреки воле пилотов – при катапультировании кто-то случайно нажал на гашетку…
RB-47 задымился, затем из него вырвался факел огня. Я сделал еще круг, убедился, что самолет падает, и доложил – Цель исчезла. Сказал так потому, что мои переговоры с командным пунктом могли прослушиваться американской радиоразведкой, и внес в доклад этакую неопределенность.
Но когда услышал строгий запрос: «Где цель?», пришлось ответить, как есть: «Цель уничтожена».
Командир RB-47, второй пилот и штурман катапультировались. Олмстеда и Маккоуна подобрало советское рыболовное судно. Командир же экипажа капитан Палм погиб от переохлаждения, его тело обнаружили в резиновой лодке. А вот для специалистов по фото– и радиоэлектронной аппаратуре – капитана Поуза и лейтенантов Гоуфорта и Филлипса – катапульты не предусматривались. Офицеры упали в море вместе с горящим самолетом.
Из воспоминаний:
Увидев огни выстрелов из пушек «МиГа», Олмстед привел в работу свои пушки, но безрезультатно. Русский летчик оказался точнее. После первой очереди объяло пламенем двигатели под левым крылом. Самолет стал резко терять высоту. Вторая 20-секундная очередь принесла еще большие разрушения. Палм отдал приказ: «Приготовиться! Приготовиться!» Все поняли, что речь идет о выброске с парашютами. Всего 10 секунд командир и второй пилот пытались восстановить управление машиной, но потом Палм был вынужден скомандовать: «Прыгаем! Прыгаем!»
Палм, Олмстед и Маккоун выбросились с парашютами. Последним двоим по приземлении на воду удалось вскарабкаться на свои спасательные плотики. Командир запутался в парашютных стропах и захлебнулся. Не повезло и трем «воронам», ушедшим на дно Баренцева моря вместе с обломками самолета.
Через 6 часов Олмстеда и Маккоуна, а также тело Палма, подобрал советский траулер. Их, как и Пауэрса, доставили в Москву, на Лубянку, в КГБ СССР на допрос. Останки их командира передали представителям Соединенных Штатов.
«Когда я вернулся на свой аэродром, сразу же написал боевое донесение, – рассказывает Василий Поляков. – Время моего дежурства еще не вышло, и прилетевший командующий спросил меня, могу ли я продолжать дежурить? Я ответил: «Конечно». Сначала у командования даже были сомнения – не свой ли это был Ту-16. Но объективные средства фотоконтроля подтвердили, что это американский RB-47.
В столице, на Лубянке, я присутствовал на очной ставке со сбитыми мной Олмстедом и Маккоуном. Их допрос проходил параллельно с завершением следствия по делу их коллеги Пауэрса. И второй пилот, и штурман признали, что их самолет нарушил наше воздушное пространство.
Когда 1 июля меня подняли на нарушителя, я еще не знал, что это был RB-47. После наведения на него дали команду: «Перезарядить оружие!» Помимо пушки, на любом «МиГе» висели еще НУРСы. Доложил: «Цель вижу. Что делать?» В ответ: «Подойти поближе и определить». Выполнил, приблизился со стороны правого крыла разведчика примерно до 30 метров и в соответствии с международными правилами подал ему сигнал: «Внимание! Следуйте за мной». Но RB-47 вместо выполнения команды попытался оторваться от меня…»
Заметив за спиной подошедший МиГ-19 Василия Полякова, Фримэн Олмстед закричал: «Внимание, внимание, истребитель по правому борту!» Уильям Палм оглянулся и воскликнул: «Черт, из какого ада выпрыгнул этот русский парень?» Прошло ровно 8 часов полета. По команде командира второй пилот перебрался в кормовую башню к пушкам. По рекомендации штурмана Джона Маккоуна Палм начал выполнять поворот налево. Там, по карте, лежал «Б
Наводил на цель находившегося за штурвалом МиГ-19 Полякова один из старших офицеров полка. Он действовал уверенно лишь до того момента, когда Поляков сообщил: «Цель уходит, что делать?» Офицер растерялся и, по свидетельству очевидцев, несколько минут не мог прийти в себя. Хорошо, что рядом оказался его помощник старший лейтенант Анатолий Котляров. Убедившись, что самолет-нарушитель продолжает игнорировать требования перехватчика, Котляров передал Полякову приказ: «Цель уничтожить».
В своих воспоминаниях летчик Поляков отмечает: «Как только поступил приказ уничтожить цель, я приготовился к атаке. Сначала думал использовать ракеты, но до нарушителя было слишком близко. Дал пушечный залп – RB-47 вздрогнул, пошел на снижение. Я тут же сделал крутой отворот вверх: бомбардировщик мог открыть ответный огонь. На вершине «горки», где меня уже было не достать, увидел исходящие от самолета яркие пульсирующие точки. Потом, в ходе следствия, Маккоун и Олмстед утверждали, что орудия сработали якобы вопреки воле пилотов – при катапультировании кто-то случайно нажал на гашетку…
RB-47 задымился, затем из него вырвался факел огня. Я сделал еще круг, убедился, что самолет падает, и доложил – Цель исчезла. Сказал так потому, что мои переговоры с командным пунктом могли прослушиваться американской радиоразведкой, и внес в доклад этакую неопределенность.
Но когда услышал строгий запрос: «Где цель?», пришлось ответить, как есть: «Цель уничтожена».
Командир RB-47, второй пилот и штурман катапультировались. Олмстеда и Маккоуна подобрало советское рыболовное судно. Командир же экипажа капитан Палм погиб от переохлаждения, его тело обнаружили в резиновой лодке. А вот для специалистов по фото– и радиоэлектронной аппаратуре – капитана Поуза и лейтенантов Гоуфорта и Филлипса – катапульты не предусматривались. Офицеры упали в море вместе с горящим самолетом.
Из воспоминаний:
Увидев огни выстрелов из пушек «МиГа», Олмстед привел в работу свои пушки, но безрезультатно. Русский летчик оказался точнее. После первой очереди объяло пламенем двигатели под левым крылом. Самолет стал резко терять высоту. Вторая 20-секундная очередь принесла еще большие разрушения. Палм отдал приказ: «Приготовиться! Приготовиться!» Все поняли, что речь идет о выброске с парашютами. Всего 10 секунд командир и второй пилот пытались восстановить управление машиной, но потом Палм был вынужден скомандовать: «Прыгаем! Прыгаем!»
Палм, Олмстед и Маккоун выбросились с парашютами. Последним двоим по приземлении на воду удалось вскарабкаться на свои спасательные плотики. Командир запутался в парашютных стропах и захлебнулся. Не повезло и трем «воронам», ушедшим на дно Баренцева моря вместе с обломками самолета.
Через 6 часов Олмстеда и Маккоуна, а также тело Палма, подобрал советский траулер. Их, как и Пауэрса, доставили в Москву, на Лубянку, в КГБ СССР на допрос. Останки их командира передали представителям Соединенных Штатов.
«Когда я вернулся на свой аэродром, сразу же написал боевое донесение, – рассказывает Василий Поляков. – Время моего дежурства еще не вышло, и прилетевший командующий спросил меня, могу ли я продолжать дежурить? Я ответил: «Конечно». Сначала у командования даже были сомнения – не свой ли это был Ту-16. Но объективные средства фотоконтроля подтвердили, что это американский RB-47.
В столице, на Лубянке, я присутствовал на очной ставке со сбитыми мной Олмстедом и Маккоуном. Их допрос проходил параллельно с завершением следствия по делу их коллеги Пауэрса. И второй пилот, и штурман признали, что их самолет нарушил наше воздушное пространство.
В этот день советская сторона ничего не сообщала об этом, потому что Никита Хрущев находился в зарубежной поездке – ждали его возвращения и соответствующих указаний, а пресс-конференция главы государства 12 июля 1960 года открыла лишь некоторые факты этой истории.
Остались в живых только двое из шести членов экипажа сбитого самолета – лейтенанты ВВС США Джон Маккоун и Фирмен Олмстед. Следователям КГБ они сообщили, что подготовка к полету была необычной, даже странной. Командира экипажа капитана Эрнста Палма провожала жена, чего ранее никогда не случалось, при этом она прощалась со слезами на глазах, словно больше его не увидит. Все говорило о том, что командир экипажа знал какой именно полет им предстоит.
Дальнейшие показания пилотов привели следствие к выводу, что это была хорошо спланированная шпионская акция с целью произвести разведку стратегически важного для СССР района. Ну и попутно проверить, будет ли засечен советскими радарами самолет-разведчик.
Выяснилось, что этот бомбардировщик, оснащенный специальной аппаратурой, принадлежал авиационному подразделению военно-стратегической разведки. 1 июля 1960 года в 10 часов по гринвичскому времени он взял старт с американской военной базы в Брайз-Нортоне (Англия) и направился вдоль северных границ Норвегии и Советского Союза. Подобные полеты совершались и ранее, но в этот раз штурману приходилось то и дело вносить поправки в полетную карту: самолет почему-то все время отклонялся от запланированного маршрута. На следствии Джона Маккоуна спросили: «Мог ли командир экипажа вести машину без участия штурмана?»
Подумав, Джон отметил, что капитан Палм был опытным летчиком.
К восемнадцати часам по московскому времени RB-47 уже летел над Баренцевым морем в 22 километрах севернее мыса Святой Нос. Под крылом были воды СССР. Дальний стратегический самолет RB-47 представлял собой разведывательный вариант бомбардировщика В-47 «Стратоджет», принятого на вооружение ВВС США в начале 50-х годов. На нем устанавливалось 6 турбореактивных двигателей (по 2 спаренных на средних и по одному на крайних подкрыльевых пилонах) с тягой 2720-3270 кг. Крыло самолета с тонким профилем и стреловидностью 35 градусов. Скорость полета до 950 км/час. Практический потолок – более 12 км, дальность полета – свыше 6 тыс. 400 км.
Вообще разведывательная деятельность американской авиации в приграничном воздушном пространстве Советского Союза началась еще весной 1949 года в ответ на блокаду
Западного Берлина. Именно тогда в США появился на свет теперь уже широко известный план войны с СССР под названием «Дропшот». Только на первом этапе его осуществления Пентагон планировал сбросить на СССР в течение 30 суток 300 атомных и 200 тыс. обычных бомб.
После этой истории Американцы продолжали посылать к границам СССР самолеты-разведчики, которые еще не раз вторгались в пределы воздушного пространства СССР. В журнале «Ю.С. ньюс энд Уорлд рипорт» гораздо позднее была опубликована статья, автор которой признал, что после того, как сотни американских летчиков «бесследно исчезли в холодных бурях, бушевавших вокруг Советского Союза, их друзьям и близким сообщали неполную, а порой и заведомо ложную информацию о случившемся. Изучение метеоусловий, тренировочные полеты и другие «уважительные причины» приводились официальными лицами США, чтобы хоть как-то оправдаться перед семьями погибших».
Остались в живых только двое из шести членов экипажа сбитого самолета – лейтенанты ВВС США Джон Маккоун и Фирмен Олмстед. Следователям КГБ они сообщили, что подготовка к полету была необычной, даже странной. Командира экипажа капитана Эрнста Палма провожала жена, чего ранее никогда не случалось, при этом она прощалась со слезами на глазах, словно больше его не увидит. Все говорило о том, что командир экипажа знал какой именно полет им предстоит.
Дальнейшие показания пилотов привели следствие к выводу, что это была хорошо спланированная шпионская акция с целью произвести разведку стратегически важного для СССР района. Ну и попутно проверить, будет ли засечен советскими радарами самолет-разведчик.
Выяснилось, что этот бомбардировщик, оснащенный специальной аппаратурой, принадлежал авиационному подразделению военно-стратегической разведки. 1 июля 1960 года в 10 часов по гринвичскому времени он взял старт с американской военной базы в Брайз-Нортоне (Англия) и направился вдоль северных границ Норвегии и Советского Союза. Подобные полеты совершались и ранее, но в этот раз штурману приходилось то и дело вносить поправки в полетную карту: самолет почему-то все время отклонялся от запланированного маршрута. На следствии Джона Маккоуна спросили: «Мог ли командир экипажа вести машину без участия штурмана?»
Подумав, Джон отметил, что капитан Палм был опытным летчиком.
К восемнадцати часам по московскому времени RB-47 уже летел над Баренцевым морем в 22 километрах севернее мыса Святой Нос. Под крылом были воды СССР. Дальний стратегический самолет RB-47 представлял собой разведывательный вариант бомбардировщика В-47 «Стратоджет», принятого на вооружение ВВС США в начале 50-х годов. На нем устанавливалось 6 турбореактивных двигателей (по 2 спаренных на средних и по одному на крайних подкрыльевых пилонах) с тягой 2720-3270 кг. Крыло самолета с тонким профилем и стреловидностью 35 градусов. Скорость полета до 950 км/час. Практический потолок – более 12 км, дальность полета – свыше 6 тыс. 400 км.
Вообще разведывательная деятельность американской авиации в приграничном воздушном пространстве Советского Союза началась еще весной 1949 года в ответ на блокаду
Западного Берлина. Именно тогда в США появился на свет теперь уже широко известный план войны с СССР под названием «Дропшот». Только на первом этапе его осуществления Пентагон планировал сбросить на СССР в течение 30 суток 300 атомных и 200 тыс. обычных бомб.
После этой истории Американцы продолжали посылать к границам СССР самолеты-разведчики, которые еще не раз вторгались в пределы воздушного пространства СССР. В журнале «Ю.С. ньюс энд Уорлд рипорт» гораздо позднее была опубликована статья, автор которой признал, что после того, как сотни американских летчиков «бесследно исчезли в холодных бурях, бушевавших вокруг Советского Союза, их друзьям и близким сообщали неполную, а порой и заведомо ложную информацию о случившемся. Изучение метеоусловий, тренировочные полеты и другие «уважительные причины» приводились официальными лицами США, чтобы хоть как-то оправдаться перед семьями погибших».
Фотография, сделанная в Кремле 14 июля 1960 г. после вручения капитану Василию Амвросиевичу Полякову ордена Боевого Красного Знамени. Слева направо: секретать Президиума Верховного Совета СССР Георгадзе, Председатель Президиума — Брежнев, капитан Пол
В СТРОКУ НЕ УБРАЛОСЬ, ДУБЛИРУЮ: Фотография, сделанная в Кремле 14 июля 1960 г. после вручения капитану Василию Амвросиевичу Полякову ордена Боевого Красного Знамени. Слева направо: секретать Президиума Верховного Совета СССР Георгадзе, Председатель Президиума — Брежнев, капитан Поляков, генерал-полковник Савицкий, командующий авиацией ПВО.
Капитан Василий Поляков был награждён орденом Красного Знамени, а американские лётчики навсегда усвоили, что нужно бояться не столько советских генералов, сколько простых советских лётчиков, способных на экспромт в любой ситуации. Кстати, за время «холодной» войны число погибших американских пилотов в аналогичных инцидентах составило 150 человек…
Подвиг лётчика-истребителя капитана Полякова ныне незаслуженно забыт. А между тем, именно его успешная атака в районе мыса Канин Нос 1 июля 1960 г. положила конец наглым вторжениям американских самолётов-разведчиков в воздушное пространство СССР. МиГ-19 имел отличную тяговооружённость и не позволил «стратоджету» уйти в отрыв. С этого момента американцы стали вести себя в небе намного аккуратнее.
Капитан Василий Поляков был награждён орденом Красного Знамени, а американские лётчики навсегда усвоили, что нужно бояться не столько советских генералов, сколько простых советских лётчиков, способных на экспромт в любой ситуации. Кстати, за время «холодной» войны число погибших американских пилотов в аналогичных инцидентах составило 150 человек…
Подвиг лётчика-истребителя капитана Полякова ныне незаслуженно забыт. А между тем, именно его успешная атака в районе мыса Канин Нос 1 июля 1960 г. положила конец наглым вторжениям американских самолётов-разведчиков в воздушное пространство СССР. МиГ-19 имел отличную тяговооружённость и не позволил «стратоджету» уйти в отрыв. С этого момента американцы стали вести себя в небе намного аккуратнее.
Источник:
- двух выживших отпустили домой через полгода, на инаугурацию Кеннеди в качестве жеста доброй воли
- американцы говорили, что самолет был сбит в нейтральном воздушном пространстве, что позднее было подтверждено секретными документами, которые передал американцам предатель Олег Пеньковский.