Советские фильмы, которые не прошли цензуру и попали на полку

В Советском Союзе фильмы попадали на полку по совершенно разным причинам. Иногда чиновники запрещали показ просто «на всякий случай». Но во времена перестройки «полочные» фильмы велели достать и показать публике — так и нашлось более 200 картин. Многие за прошедшие годы устарели и утратили художественную ценность, но некоторые оказались актуальными и вошли в списки лучших советских кинопроизведений.

«Сердца четырёх» (1941) — за излишнюю жизнерадостность

Романтическую комедию «Сердца четырёх» запустили в производство ещё до войны — в 1940 году. Классический водевиль рассказывает историю двух сестёр, которые уехали из Москвы на дачу: младшая там готовится к экзаменам, а старшая преподаёт математику остановившимся неподалёку солдатам. Сюжет складывается из типичных комедийных ситуаций, на фоне которых между героями зарождается любовь.

Жизнерадостный и весёлый фильм с примами своего времени, Валентиной Серовой и Людмилой Целиковской, обещал стать лидером в прокате. Однако когда монтаж закончили, началась война. Художественный совет «Мосфильма» ещё не знал о новых требованиях сверху, поэтому легко принял картину и начал готовить её к прокату. А тем временем на заседании Политбюро Иосиф Сталин заключил, что «каждая картина имеет большое общественно-политическое значение».

Трактовать услышанное можно было по-разному, но секретарь ЦК ВКП Андрей Жданов расценил это как призыв уменьшить количество развлекательных фильмов. Под его горячую руку и попали «Сердца четырёх». Несмотря на уговоры авторов и заступничество их коллег, Жданов остался непреклонен и велел положить картину на полку.

На собрании Комитета по делам кинематографии чиновник настолько жёстко раскритиковал фильм, что удивительно, как его сразу не выбросили в помойку.

Всего сю­жета на десять минут, но когда размазывается это дело на полтора часа, то динамика комедийная, сам комедийный метод превращается в свою собственную противоположность, в нудную вещь. Эти попытки смешить публику всякого рода попаданием в воду, плесканием в лицо из бокалов и т.д., все эти незатейливые приёмы очень тривиальны, они не могут под­нять, привить энтузиазм не могут.

Затем общий фон комедии — там любит один и другой, потом перемена ролями — один любит другую, затем двое влюблены в сестёр, затем меняются ролями, — тема довольно знакомая и известная, и порядочно избитая. Причем, даются все эти романы на фоне безделья, фон такого сладкого ничегонеделания, на базе лагерной жиз­ни и вокации, музы, из которых всё происходит. Красные командиры изоб­ражены на подобие душек военных, которые занимаются ухаживанием, за­тем всякого рода услуги делают, — безделье кругом.

Разве это соответствует советской жизни? О чем это свидетельствует? Это свидетельствует о некотором опасном отрыве от действительности.

А в то же время возьмите решения XVIII Всесоюзной партийной конфе­ренции и недостатки, вскрытые там. Разве там не наберёшь материала и тем для хорошей советской комедии, хотя бы по вопросам чистоты, учёта и т.д.? Разве здесь нельзя создать действенную, бьющую в цель комедию? Нет, берут такие пошлящие материалы и создают полуторачасовые коме­дии, а потом ждут успеха. Поэтому с советской комедией явно не везёт.

Андрей Жданов

секретарь ЦК ВКП

В военное время стране нужно было героическое, серьёзное кино, а не комедии, поэтому никто из высоких чиновников даже не попытался отстоять «Сердца четырёх». Позже киноисследователи писали: Сталину сразу не понравилось, что в водевиле участвует военный персонаж — старший лейтенант Колчин (Евгений Самойлов). Поэтому обсуждать выход фильма в прокат было заведомо бессмысленно.

Однако война кончилась. Чтобы отвлечься от тяжёлой реальности, людям был нужен позитив, который и могли дать жизнерадостные комедии. Тогда-то, четыре года спустя, кто-то вспомнил о «Сердцах четырёх», и ленту наконец допустили к показу.

Зрителям фильм понравился (его посмотрело более 19 миллионов человек), а вот советская пресса продолжала разносить водевиль за легкомыслие. Но мнение публики, изголодавшейся по мирному времени и обычным радостям, было важнее, и комедия осталась в прокате.

«Человек ниоткуда» (1961) — за безыдейность

Молодой антрополог обнаруживает в Центральной Азии затерянное племя тапи. Новый знакомый учёного, представитель некоего вида снежного человека, вместе с ним возвращается в Москву. Дикарю предстоит встретиться с советской действительностью, а советскому же зрителю — посмотреть на свою жизнь со стороны.

«Человек ниоткуда» — третья работа Эльдара Рязанова. К ней режиссёр приступил в статусе звезды: к тому моменту публика уже оценила «Карнавальную ночь» и «Девушку без адреса». Окрылённый успехом, Рязанов взялся за авторское кино, сюжет которого явно отличался от историй его предыдущих работ.

После долгого кастинга свои первые главные роли получили Сергей Юрский и Анатолий Папанов. Яркий дуэт дополнил Юрий Яковлев. Рязанов планировал снять обличительную комедию про недостатки советской действительности, но не учёл настроения в обществе: правительство со всех сторон официально рапортовало, что граждане созрели вступить в эру коммунизма.

Страна готовилась к запуску человека в космос, заявляла об искоренении преступности и строила планы на светлое будущее. А в это время Рязанов с экрана показывал негодяев и дураков, абсурдные поступки и подлость некоторых советских граждан. Всё это уже настораживало киночиновников.

Вдобавок главный отрицательный персонаж к концу фильма не перевоспитывался, не вставал на путь истинный, не исправлял свои недостатки. Рязановский фильм оказался без нравоучений и морали. Неудивительно, что вопросы к «Человеку ниоткуда» начались ещё до премьеры: увидевшие её чиновники из ЦК КПСС написали по этому поводу целый документ.

Ознакомление с фильмом «Человек ниоткуда» показало, что все содержимое этой картины чуждо нашему искусству и представляет собой образец безыдейного, формалистического трюкачества. Лежащая в основе фильма надуманная история о похождениях в Москве «снежного человека» из несуществующего племени «тапи» послужила поводом для разного рода нелепейших и бессмысленных трюков, лишенных элементарного художественного содержания.

Большинство сцен фильма способно вызвать лишь возмущение и протест советских зрителей. В отдельных эпизодах фильма ощущается идейно сомнительный подтекст, который сводится к тому, что дикарь оказывается по своим моральным качествам лучше, чище и благороднее тех людей, с которыми он сталкивается в нашей действительности.

Тем не менее имя и репутация Рязанова не позволили чиновникам запретить «Человека из ниоткуда», и премьера состоялась в Доме кино.

Мнения зрителей разделились, а в газете «Советская культура» ещё и появилась разгромная статья от некоего представителя народа. Как позже выяснилось, это «мнение обычного зрителя» на самом деле написал заведующий отдела кино издания.

Он критиковал фильм за отсутствие философской мысли и идеи — в общем, за то же самое, за что и чиновники. Картину решили выпустить очень ограниченным тиражом, а премьеру для широкого зрителя назначили на осень 1961 года.

Как только начались показы, на фильм обрушились кинокритики ведущих СМИ страны — «Московского комсомольца», «Литературной газеты». Статьи пестрили заголовками «Очень странный фильм», «Ниоткуда и никуда», «Зачем он к нам приходил?».

Финальную точку в этой истории поставил идеолог партии Михаил Суслов. Однажды он проезжал мимо московского кинотеатра «Художественный», на фасаде которого красовалась афиша с лицом Сергея Юрского в роли дикаря. Партийный чиновник потребовал снять плакат, а фильм принести ему на просмотр. Своё мнение от увиденного он выразил на очередном съезде ЦК КПСС.

К сожалению, нередко ещё появляются у нас бессодержательные и никчёмные книжки, безыдейные и малохудожественные картины и фильмы, которые не отвечают высокому призванию советского искусства. А на их выпуск в свет расходуются большие государственные средства. Хотя некоторые из этих произведений появляются под таинственным названием, как «Человек ниоткуда». Однако в идейном и художественном отношении этот фильм явно не оттуда, не оттуда. Неизвестно также, откуда взяты, сколько (немало) и куда пошли средства на производство фильма. Не пора ли прекратить субсидирование брака в области искусства?

Михаил Суслов

советский государственный деятель

Спорить с идеологом партии не мог никто, и «Человек ниоткуда» лёг на полку на 27 лет. Рязанов чудом удержался в профессии — ему помог режиссёр Иван Пырьев, который поспособствовал, чтобы «провинившемуся» достался госзаказ на фильм к годовщине Бородинской битвы. Рязанов по-своему подошёл к исполнению общественного долга и снял популярную комедию «Гусарская баллада». Режиссёра реабилитировали.

Фильм «Человек ниоткуда» вернули с полки в 1988 году, однако в прокат он вышел весьма ограниченным тиражом — было очевидно, что тема устарела и вряд ли вызовет большой интерес у публики.

«История Аси Клячиной, которая любила, да не вышла замуж» (1967) — за неприглядную реалистичность деревенской жизни

Приехавший из города в деревню молодой парень делает предложение местной девушке. Вопреки всеобщему мнению о выгодной партии, жительница села ему отказывает: она любит непутёвого деревенского и ждёт от него ребёнка. Вот только будущий отец девушку не любит и жениться на ней не собирается.

В 1964 году Юрий Клепиков принёс Андрею Кончаловскому сценарий под названием «Год спокойного солнца» — так астрофизики назвали 1964-й. Режиссёру сюжет понравился, и к его воплощению на экране он подошёл нестандартно — взял почти на все роли непрофессиональных актёров.

Исключением стали исполнительница главной роли Ия Саввина (у неё, кстати, тоже было не актёрское, а журналистское образование) и Любовь Соколова. Кастинг уже стал вызовом для советского кинематографа: тогда было принято приглашать в фильм целый ансамбль известных актёров с обязательным звёздным дуэтом главных героев. Но Кончаловский такой подход отвергал, называя его «киноколхозом».

Режиссёр хотел показать настоящую деревенскую жизнь, о которой столичные актёры знали понаслышке. Поэтому он и придумал запечатлеть реальные характеры местных жителей, как будто подглядывая за ними с помощью камер.

Снимать приехали в село Кадницы Горьковской (ныне Нижегородской) области. Ассистенты искали по деревням обычных колхозников с интересными жизненными историями, которые можно было бы вписать в сюжет. Но с началом съёмок Кончаловский заметил, что непрофессионалы перед камерой начинают жеманничать и притворяться. Тогда он придумал использовать сразу три камеры, чтобы деревенские жители не знали, в какой именно момент их снимают. Так фильм стал почти документальным.

Люди делились реальными историями из своей жизни, произносили монологи о войне, о боли, не скрывая эмоций. Кончаловскому удалось показать деревню как она есть, без прикрас и пропаганды. Такой фильм вряд ли мог побудить молодёжь бросить город — а это было против правил. Тогда в Советском Союзе снимались совершенно другие агитационные картины про колхоз — например, «Кубанские казаки», — а Кончаловский запечатлел грустные реалии деревенской жизни.

Было очевидно, что фильм в таком виде не пропустят. Возможно, режиссёр надеялся на благосклонность чиновников из-за своего происхождения — всё-таки он сын автора советского гимна Сергея Михалкова. До официальной премьеры фильм показали на «Мосфильме» и в Доме Культуры Горьковской области. К удивлению авторов, герои картины, простые деревенские люди, фильм категорически не приняли.

Местные жители критиковали его за то, что колхозники показаны грязными, неухоженными, сплошь инвалидами и с физическими недостатками, без комсомольских собраний и механизации. На такую деревню сами жители смотреть не хотели: они приводили в пример красивую и яркую жизнь тружеников села в «Кубанских казаках», которая им была больше по душе.

Удивительное единение с народом демонстрировали и киночиновники: они ругали фильм за раскрытую тему неустроенности героев, за поднятый вопрос безотцовщины, за то, что труд показан однообразно и монотонно, а мысль о его благородности и вовсе отсутствует. Поначалу картину ещё пытались «спасти», указывая Кончаловскому, что нужно переделать.

Многие сцены советское начальство требовало вырезать. Например, всю роль деда Тихомира. Я, разговаривая с Кончаловским по телефону, сказала: вырежь меня до кадра, всю абсолютно. Но не трогай деда! Потому что это — счастье.

Ия Саввина

исполнительница главной роли в фильме «История Аси Клячиной…»

Но режиссёр остался непреклонен, и «История Аси Клячиной…» легла на полку. Интересно, что официального запретительного документа никто так и не выпустил — видимо, всё-таки боялись из уважения к Михалкову накладывать на фамилии табу. Фильм просто исчез на двадцать лет, и в оригинальном варианте его впервые показали только в 1987-м.

«Комиссар» (1967) — за неверное отношение к событиям Гражданской войны

Сильная и жёсткая женщина-комиссар в разгар Гражданской войны обнаруживает, что беременна. Неожиданно она находит приют в доме еврея, который, рискуя всем, прячет её от Белых. На новом месте среди членов большой чужой семьи бойцу Красной армии предстоит сделать сложный выбор между материнством и долгом стране.

Самый жёстко запрещённый фильм Советского Союза «Комиссар» был дипломной работой Александра Аскольдова на Высших режиссёрских курсах. В год 50-летия Октябрьской Революции режиссёр выбрал в качестве основы для фильма рассказ Василия Гроссмана «В городе Бердичеве». В то время в стране снимались десятки картин на схожую тематику, поэтому Аскольдов не сомневался, что проблем с лентой не будет.

На главные роли режиссёр пригласил хорошо знакомых и любимых зрителями Нонну Мордюкову, Ролана Быкова и Василия Шукшина. Но неожиданно фильм получился абсолютно новаторским: автор вскрыл сразу несколько болезненных тем и показал новый взгляд на события Гражданской войны.

Режиссёр не стал открыто вставать на сторону Красных, как это было принято делать в кино. В трактовке Аскольдова Гражданская война была ужасом для обеих сторон, которым она принесла только боль и смерть.

Кроме того, впервые на экране показали женщину-комиссара, которая мучительно выбирает между личным счастьем — остаться с сыном, и общественным долгом — вернуться в армию, бросив ребёнка. Обычно перед героями советских фильмов такой выбор даже не мог стоять: долг родине был превыше любых других интересов и чувств.

Чиновники Госкино считали, что этот фильм «является не просто отрицанием, а поруганием революции, её высоких гуманистических целей и задач, тех светлых идеалов, за которые боролись и умирали её бойцы. Революция, по мысли автора, независимо от её характера, равно как и гражданская война, сопутствующая революции,— в любом случае является абсолютным злом»… в картине «даётся неверное решение темы революционного гуманизма и пролетарского интернационализма. По картине объективно получается, что революция — это сила, противостоящая человеку, его стремлению к личному счастью…

Валерий Фомин

киновед

И, наконец, Аскольдов поднял в фильме совсем непопулярный еврейский вопрос. Еврей, подвергающий опасности семью и детей ради спасения комиссара Красной армии, не был типичным героем советских картин. Против автора сыграло и время выхода ленты: Советский Союз в шедшей тогда Шестидневной арабо-израильской войне поддержал арабскую сторону.

По какой именно причине «Комиссара» запретили, сейчас сказать сложно, но ленту без единого показа положили на полку. Аскольдов пытался защитить свой труд, за что сначала поплатился партбилетом, а потом и местом на студии — за профнепригодность. Режиссёру запретили заниматься кино вообще — не только снимать самому, но даже ассистировать на чужих съёмках.

В итоге о фильме приказали забыть. Но режиссёр Сергей Герасимов, которому «Комиссар» понравился, спрятал одну копию у себя в сейфе, где её и обнаружили после его смерти. Во второй половине 1980-х годов, когда с партийной цензурой было покончено, все «полочные» фильмы вернули на экран. Но не «Комиссара».

Летом 1987 года в Москве проходил Международный кинофестиваль. На встрече зарубежных гостей и иностранных журналистов пресса поинтересовалась у организаторов: «А всё ли кино сняли с полок?». Те ответили, что всё, но тут случайно оказавшийся в зале Аскольдов выкрикнул про свой фильм.

В тот момент в столице находился писатель Габриэль Гарсия Маркес, который лично обратился к Михаилу Горбачёву с просьбой показать фильм. Плёнку тут же нашли и продемонстрировали на кинофестивале вне конкурсной программы.

Чуть позже картина триумфально получила международное признание: ей достались призы Берлинского фестиваля, гран-при в Иерусалиме и Сан-Франциско. И это только малая часть наград. «Британская энциклопедия» внесла Нонну Мордюкову в список выдающихся актрис XX века, а Аскольдов приобрёл мировую славу.

Интересно, что в Советском Союзе фильм даже после снятия запрета получил маленький прокат, и его увидела лишь небольшая часть зрителей. Перед режиссёром, молчавшим двадцать лет, путь наконец был открыт, но он так больше ничего и не снял. «Комиссар» стал единственной художественной лентой в карьере Аскольдова.

«Долгие проводы» (1971) — за антисоветскость

Взрослый сын созрел покинуть дом и начать собственную жизнь, но мать не готова отпустить его от себя. Больше всего её пугает одиночество: она давно в разводе, и сын — всё, что у неё есть. Она «душит» его материнской любовью, а на желание сына уехать к отцу в другой город отвечает истерикой. Она не хочет принимать естественный ход событий и от бессилия вот-вот разрушит отношения с единственным сыном.

В конце 1960-х годов Кира Муратова снимала мелодраму о взаимоотношениях отцов и детей. На главную роль режиссёр пригласила ленинградскую театральную актрису Зинаиду Шарко. Удивительным образом сюжет картины перекликался с её судьбой: актриса тоже была вынуждена надолго улетать в Одессу на съёмки, поэтому оставляла своего сына с отцом.

Когда в перерывах между съёмками приезжала домой и у нас возникали скандалы, сын был убежден, что я на нём репетирую, хотя это было чудовищное совпадение.

Зинаида Шарко

исполнительница главной роли в фильме «Долгие проводы»

Драма «Долгие проводы», как и многие другие фильмы Муратовой, в центр сюжета ставила женщину, которая неистово нуждается в любви и от её недостатка совершает порой сомнительные поступки. Но пронзительная история, которая скорее должна была вызывать слёзы, у своих первых зрителей на рабочем просмотре в студии вызвала негодование.

Никто толком не мог понять, чем мелодрама не угодила начальству, но фильм решили не допускать до премьеры. Даже сама Кира Муратова разводила руками, когда ей в интервью задавали вопросы о причинах.

Когда их спрашивали: «Почему?!», а они говорили: «Да вы сами знаете, почему». Это мелкобуржуазно, это буржуазно, это порочно, это порочит… Больше ничего! Не надо снимать про кладбище, не надо снимать про смерть, не надо, чтобы действие вообще какой-нибудь сцены происходило в больнице, не надо упоминать того слова и этого слова.

В этих фильмах никогда не было ничего политического, разоблачительного, обличительного, чтобы по нормальному логическому принципу можно было сформулировать их — этих фильмов — антисоветскость. Считалось, что такие вещи, которые не сформулированы в прямую пользу советской власти, могут что-то в себе таить, а значит, «кто не с нами, тот против нас». Вот и всё. Я так думаю.

А криминального, конечно, ничего там не было. Просто эстетика чуждая. Люди разочаровывались, когда смотрели фильм после того, что слышали, что он был закрыт, и знали, что там, наверное, что-то та-ко-ое! Диссидентски настроенные люди хотели видеть фильм, чтобы насладиться его разоблачительной направленностью. А посмотрев, говорили: «Что ж это такое? Тут же нет ничего».

Кира Муратова

режиссёр фильма «Долгие проводы»

Обычная история разозлила киночиновников, и они начали настаивать на многочисленных правках, перемонтаже фильма. Обсуждение длилось два года, но режиссёр наотрез отказывалась что-то менять. В итоге картина легла на полку, а Муратову уволили за профнепригодность.

Чтобы зарабатывать хоть какие-то деньги, Муратова устроилась инженером научной организации труда, но вскоре её понизили до студийного библиотекаря. На новом месте она тоже не задержалась: начальство разжаловало её до должности хранителя музея при студии. Всё закончилось тем, что Муратова уехала из Одессы в Ленинград.

На защиту своей ученицы встал только режиссёр Сергей Герасимов, который подпольно привёз одну копию «Долгих проводов» в Москву и показал небольшому количеству зрителей. Но все его старания были напрасны — картина легла на полку на 16 лет.

Много позже критики обсуждали, чем не угодила мелодрама Муратовой советскому начальству, и писали: режиссёр ведь никогда не скрывала, что не собирается снимать фильмы об общественном, — только о личном. Её интересовали не политика и линия партии, а люди с их историями.

Советские чиновники не могли спокойно отнестись к такому инакомыслию и подключили журналистов с критиками. Подтверждение этой точки зрения можно найти в старой прессе.

Сегодня мы активно и справедливо осуждаем пороки фильма «Долгие проводы», говорим, что подражание западным образцам пагубно, а разве раньше мы не могли предположить, что такое случится с режиссером Муратовой? Ведь все симптомы были налицо, но где же была критика.

газета «Знамя Коммунизма», 1972 год

Это мог бы быть интересный фильм о человеке, который, входя в жизнь, осознает свою ответственность, а Муратова повела разговор о некоммуникабельности, отчужденности, о безликости и бездуховности среды, и т.д., и т.п. В картине слабо ощущаются приметы нашей жизни. Отдавая дань моде, молодой режиссер некритически воспринимает эстетические принципы некоторых зарубежных мастеров, оставляя в стороне социальные причины, определяющие их творчество…

еженедельник «Литературная газета», 1972 год

Современные критики увидели в сюжете ещё один конфликт, который мог не понравиться чиновникам — столкновение интеллигенции и народа. Сын, собирающийся в научную экспедицию с отцом, и мать, устроившая громкий скандал в театре по собственной прихоти, явно находились на разных уровнях культуры и воспитания.

Такое противостояние во времена, когда Мстислава Ростроповича готовились лишить гражданства, а Александра Солженицына — исключить из Союза писателей, было абсолютно ненужным на экране. Фильм без «советской» морали и нравоучений с подозрительными смыслами между строк смущал начальство. Скорее всего, «Долгие проводы» отправились на полку по совокупности причин.

Во времена перестройки фильм одним из первых вернулся к публике. Муратова обрела популярность, но к творчеству режиссёра до конца её жизни относились настороженно — считали, что она по-прежнему снимает кино не для всех.

«Проверка на дорогах» (1971) — за неадекватное обращение с темой войны

В партизанский отряд приходит бывший военнопленный. Он добровольно помогал немцам, а теперь сбежал от них и готовится искупить вину службой родине. Чтобы проверить новичка, его отправляют на опасное задание. Выбора нет: если он хочет заслужить доверие и остаться с партизанами, ему придётся броситься в самое логово немцев.

Дебютный фильм «Проверка на дорогах» Алексей Герман снимал по повести своего отца Юрия Германа «Операция «С Новым годом!». Так в книге называлась спецоперация, которую готовились проводить партизаны. Взяв за основу повесть, режиссёр тщательно изучал воспоминания партизан, публикуемые в советских журналах в 1960-х, и консультировался с очевидцами событий.

Консультантом на картине у меня работал Герой Советского Союза Никифоров. Во время войны его забрасывали в тыл к власовцам. И он вёл среди них агитацию: «Возвращайтесь к своим. У вас есть шанс кровью искупить предательство. Советская власть гарантирует вам прощение». Доверившись этим обещаниям, люди возвращались в Красную армию, честно воевали, многие до Берлина дошли, ордена получили. А после войны их начали сажать.

И тогда Никифоров пошел на прием к Жданову: мол, как же так? Жданов его выслушал, сказал: «Свободен». Через несколько минут прямо там, в коридоре Смольного, Никифорова арестовали. И он на десять лет отправился в места, где отбывали срок те, кто ему поверил. Он мне много, подробно и без всякого сюсюканья рассказывал об этих людях. Вот о них мы и сняли нашу картину.

Алексей Герман

режиссёр фильма «Проверка на дорогах»

Тема Великой Отечественной войны всегда преподносилась в СССР только с одной точки зрения. Тот, кто попадал в плен к немцам и работал на них, был априори предателем — независимо от того, что он дальше делал для страны. Герман отошёл от сложившегося видения и попытался нарушить штампы зрительского мышления, показав по-другому тех, кто побывал в плену.

В первую очередь режиссёр поднял вопрос о прощении и втором шансе. Он смело предположил, что на фоне явных подлецов и предателей мог быть и тот, кто просто оказался слаб и под страхом смерти остался жить в плену. Автор интересовался у публики: если такой человек одумается и раскается, заслужит ли он второго шанса?

Однако спрашивать было некого. Чиновники обвинили режиссёра «в неадекватном обращении с такой важной темой, как борьба героического советского народа против немецких захватчиков во время Великой Отечественной войны». Цензура ругала Германа за незнание реалий партизанской жизни, за героизацию предателя родины, из которого автор сделал жертву обстоятельств; за фальшивый сюжет.

Тем более на экраны в 1970-м году вышла героическая киноэпопея «Освобождение», которая транслировала официальный взгляд государства на войну. Германа обвинили в том, что «Проверку на дорогах» он сделал в пику «образцовым примерам советского киноискусства». Председатель Госкино Алексей Романов лично пообещал режиссёру, что никто и никогда не увидит его картину.

Герману удалось остаться в профессии только благодаря заступничеству некоторых режиссёров, в том числе Георгия Товстоногова и Леонида Хейфица. А «Проверка на дорогах» на пятнадцать лет легла на полку.

Алексей Герман, будучи еще совсем молодым режиссером, снял выдающийся фильм о войне. Лишенный артиллерийского эпического размаха, фильм снайперски бьет в цель (зрительское сердце) точечными выстрелами. […] Фильм слишком жизненный, слишком неудобный, слишком неприятный. Он превосходно снят, гармоничен, как гармоничен мир, окружающий нас, и в то же время так же неоднозначен, как неоднозначна человеческая жизнь, протекающая в этом гармоничном мире. Фильм лег на полку, потому что ломал устоявшиеся законы, в том числе законы нравственные, и это было неудобно для общества, уже привыкшего к этим законам.

Владимир Гордеев

кинокритик

В 1986 году, когда «Проверку на дорогах» разрешили к показу, у неё началась яркая фестивальная история. Через пару лет авторы даже получили Государственную премию СССР. Зритель тоже хорошо принял картину, но увиденное его не потрясло так, как могло бы потрясти в 1971 году — в 1985-м публика уже увидела фильм про партизан «Иди и смотри». Тем не менее многие критики до сих пор уверены, что «Проверка на дорогах» — одна из самых честных военных картин.

«31 июня» (1978) — за побег актёра за границу

Телесказка о волшебной любви через эпохи. Она — принцесса, живущая в XII веке, а он — художник из XXI века. По велению злого волшебника они случайно встречаются в несуществующий день 31 июня и влюбляются. Теперь им остаётся только путешествовать во времени и пытаться понять, как рассчитаться со злым магом за счастье быть вместе.

Один из первых советских телемюзиклов снят по мотивам повести британского писателя Джона Бойнтона Пристли, но от оригинала в нём мало что осталось. Сценарист Нина Фомина схитрила, когда режиссёр будущего фильма Леонид Квинихидзе дал ей книгу, чтобы подготовить её к экранизации.

Я легла спать в полной уверенности, что никто не заставит меня экранизировать эту скучную вещь, а утром в голову пришла крамольная мысль: не буду я ничего переписывать, а сама под именем Пристли сочиню новую сказку. Перенесу действие в первый год XXI века. С классика Пристли взятки гладки, а оригинал пьесы в худсовете все равно не читали.

Нина Фомина

сценарист фильма «31 июня»

Всё прошло, как и задумала Фомина, сценарий одобрили, и Квинихидзе стал готовиться к съёмкам. К удивлению многих, на главные роли режиссёр пригласил артистов балета. Танцы должны были помочь показать путешествие во времени и пространстве, поэтому драматические актёры явно подходили на роли меньше, чем их коллеги из балета.

Это был большой риск со стороны Квинихидзе. После того как его первая жена, балерина Наталия Макарова, а также танцоры Рудольф Нуреев и Михаил Барышников попросили политического убежища на западе, артисты балета начали считаться неблагонадёжными советскими гражданами. Но режиссёр был непреклонен и лично «пробивал» каждую кандидатуру.

Главную роль принцессы играла балерина Наталья Трубникова, других основных персонажей — танцоры Александр Годунов и Наталья Власова. Фильм «31 июня» снимался летом, а на съёмки у Квинихидзе было чуть больше месяца — таким был отпуск балетных артистов.

Безобидную музыкальную сказку планировали показать в новогоднюю ночь. Проблемы начались ещё на этапах предварительных просмотров: начальство было явно недовольно полупрозрачными нарядами артистов и музыкой, которую написал Александр Зацепин.

Мне говорили, что моя музыка — это зады капитализма, что всех исполнителей надо заменить, а саму картину лучше запретить.

Александр Зацепин

композитор фильма «31 июня»

Тем не менее премьера действительно состоялась 31 декабря 1978 года. Это был первый и последний раз, когда зритель увидел фильм до перестройки — «31 июня» сразу же после показа положили на полку. Причиной стал артист балета Александр Годунов: в 1979 году он не вернулся в СССР с гастролей и попросил политического убежища в США. То, чего так опасались коллеги Квинихидзе, сбылось.

В довершение всего в начале 1980-х во Францию эмигрировал Александр Зацепин, и шансы фильма вернуться к зрителю окончательно растаяли. Киномюзикл «31 июня» пролежал на полке восемь лет и вернулся на экраны только в 1987-м.

Интересно, что песни из картины какое-то время жили собственной жизнью: артисты исполняли их на концертах, пока в 1984 году театрального режиссёра Юрия Любимова не лишили гражданства. Тогда запрет коснулся песни «Мир без любимого», в словах которой чиновники усмотрели отсылку к опальному режиссёру.

«Отпуск в сентябре» (1979) — за мрачность и безысходность

Фильм снят по пьесе Александра Вампилова «Утиная охота». Виктор Зилов — классический лишний человек. Имея всё необходимое для счастья среднестатистическому советскому человеку — хорошее место работы, жену, квартиру, друзей, — он мучается от душевного кризиса и заглушает его алкоголем. Лишь утиная охота ещё способна вызвать его интерес.

«Утиная охота» была самой тяжёлой пьесой драматурга Вампилова. Руководство театра всегда было против её постановки, а говорить об экранизации вообще не приходилось. Виталий Мельников, который к тому времени удачно снял фильм по пьесе Вампилова «Старший сын», и сам не надеялся на успех, когда подавал заявку.

Режиссёру помог случай. На кинофестивале в Праге он познакомился с чиновником от Гостелерадио Константином Кузаковым, которому и рассказал об идее экранизировать «Утиную охоту». Дальнейшую цепь событий проследить сложно, но по возвращении в Москву режиссёр с удивлением узнал, что получил разрешение на съёмки. Правда, с одним условием.

В стране вовсю шла антиалкогольная кампания, и у телевидения был план по фильмам, обличающим алкоголизм. Редактор так и сказал Мельникову: его картина пойдёт под видом борьбы с пьянством под рабочим названием «Пока не поздно!». Мельников условия игры принял и от греха подальше уехал снимать кино в Петрозаводск.

Режиссёр собрал на площадке созвездие советских актёров — Евгения Леонова, Наталью Гундарёву, Ирину Купченко, Юрия Богатырёва. На главную роль без проб взяли Олега Даля, для которого участие в фильме стало актёрской исповедью. По сути, он играл самого себя: циничного, «инородного» интеллигента Зилова с пагубной привычкой.

Фильм сняли всего за два месяца, и Мельников поспешил показать его в Москве. Начальство «Отпуск в сентябре» даже похвалило, но с премьерой попросило подождать. Ждать пришлось восемь лет — картину положили на полку. Современные критики писали о причинах запрета: всегда считалось, что кинематограф обязан давать надежду, а не обнажать личные недостатки советских граждан.

Советский человек не должен видеть себя в зеркале. Искусство должно обольщать. […] Совершенно безысходную задачку подкидывает Вампилов для восприятия зрителя. А Вампилову от души вторит Мельников: вот есть живой человек. У человека есть доходная государственная служба, где можно от души халтурить. Ему дали квартиру. У него симпатичная жена. У него масса друзей. У него молодая любовница. У него — утиная охота, наконец, любимое дело всей его жизни! А ему от всего тошно.

Владимир Гордеев

кинокритик

Роль Зилова стала одной из лучших в карьере Олега Даля, но насладиться фильмом на большом экране актёр не успел: премьера «Отпуска в сентябре» состоялась в 1987 году, через шесть лет после его смерти. Зритель сразу же тепло принял картину. На Всесоюзном фестивале телевизионных фильмов Даль посмертно получил приз за лучшую мужскую роль, который стал его единственной наградой.