Я в маньяки бы пошёл: странный швед, который мечтал о преступной стезе

Стуре Бергуолл. Так звали уроженца Швеции, который попал в психиатрическую лечебницу в 1991 году после того, как признался в 30 убийствах. Впрочем, имена, показания и признания мужчина менял быстро и правдоподобно, словно искусный жонглёр, оперируя фактами, в которые поверили все. А зря.

Орудовал Стуре, который требовал называть себя Томасом Квиком, не только у себя на родине, но и в соседних странах – Финляндии, Дании, Норвегии. Первой жертвой, по признанию Квика, стал его ровесник – мальчик швед Томас Бломгрен. С которым он расправился ещё в нежном 14-летнем (!) возрасте.

Потом последовали другие признания с детальными леденящими кровь подробностями. У полиции появилась надежда, что получится раскрыть порядка 30 убийств, которые числись как безнадежные «висяки». Но странным было то, что маньяк не рассказал о местах, где прятал тела. А после поднятия из архива дел выяснилось, что ни способы, ни орудия убийства не совпадали с теми, что так ярко и подробно описывал Квик.

Уже только после того, как преступнику вынесли официальные обвинения в 8 убийствах, в чью-то светлую голову всё же пришла мысль, что ни одной нормальной улики против мужчины нет.

Истязания двух африканцев он описал так реалистично, что повидавшие всякого полицейские пребывали в шоке. В итоге выяснилось, что люди, данные которых дал Квик, живут и здравствуют в Норвегии.

Исчезнувшая юная уроженка норвежского города Драммена Тереза Йоханнссен тоже стала жертвой маньяка. По его утверждению. Поскольку Квик в подробностях описал похищение 9-летней девочки и место, где захоронил её останки. В результате в указанном месте действительно обнаружили… какую-то странную конструкцию, изготовленную из сучьев дерева и клея. Но на человеческий скелет она никак не тянула.

Слава о Бергуолле разнеслась по всей стране после признания в убийстве 11-летнего Йохана Асплунда, которого он задушил и закопал в лесу, предварительно откусив пальцы.

Так прошло несколько лет. В результате многочисленных допросов стало понятно, что псевдоманьяк несёт бред. Хоть и правдоподобный местами. Квика было решено выпустить из психиатрической больницы с условием соблюдения индивидуального плана лечения.

К слову, ещё несколькими годами ранее Квик признался в интервью одному журналисту, что невиновен и никого не убивал. А его патологическое желание врать – синдром Мюнхгаузена – обусловлено сложными жизненными условиями (отсутствие внимание, строгое воспитание, скрытый гомосексуализм, в котором он боялся признаться родителям).

Но как тогда он узнавал о подробностях совершённых преступлений? Ларчик открывался просто: из газет с криминальными сводками и журналистскими расследованиями.

«Речь шла о том, чтобы быть кому-то нужным. Я был очень одиноким человеком, когда всё это началось. Я сидел в больнице, где содержались жестокие преступники, и я заметил, что чем более жестокое преступление они совершали, тем большее внимание они получали от персонала. Я тоже хотел принадлежать к такой группе, чтобы получать их внимание. Я признался в убийствах, потому что тогда я был бы им интересен», – рассказывал Квик.

Из клиники его освободили в 2013 году. Сейчас бывший «маньяк» – это добропорядочный гражданин преклонных лет (72 года), который навсегда вошёл в историю страны как пример одной из вопиющих правовых ошибок и стал героем нескольких книг, написанных, в том числе, его адвокатом и его братом, а также документальных и художественных фильмов, в частности, триллера «Идеальный пациент».

Преступления, в которых сознался Квик, так и остались нераскрытыми…