Тайное и явное умницы доктора Балкли-Бэрри

Маргарет Энн Балкли появилась на свет в семье состоятельного лавочника, занимавшегося продажей зелени, в 1795 году. Родители Иеремия и Мэри-Энн растили дочь в строгости, воспитывая как благочестивую юную леди.

Когда девочка подросла, на благополучную семью обрушились проблемы: отец попал в тюрьму. Старший брат к тому времени уже был женат и обзавёлся своими детьми, поэтому на его помощь рассчитывать не приходилось. И матери Маргарет родня предложила гениальный выход – на время сделать девочку мальчиком. Надо сказать, что они были не первыми, кто прибегал к такому способу.

Идею подсказал родственник – дядя Маргарет. Свободный художник, писавший только по велению души, он подчеркнул, что мужчине устроиться в жизни гораздо проще. И ещё и поделился своим именем.

Маргарет с матерью отправились в Эдинбург под видом поправки здоровья, которое у женщины пошатнулось в связи с семейными проблемами. С корабля сошли уже тётушка и племянник. И юноша – коротко стриженный субтильный Джеймс Бэрри легко поступил в университет на хирурга. Ещё и со стипендией, так что откровенная нищета студенту не грозила.

Джеймс особенно не выделялся на фоне других. Но учился отлично, а потом сделал блестящую карьеру. Во-первых, благодаря природным данным, а во-вторых, роль сыграло пресловутое воспитание – всё, что делал новоиспечённый хирург, должно было быть безупречным. Играли роль педантичность, дотошность и игнорирование стандартных мужских развлечений – выпивки, карт и барышень.

Бэрри поступил на службу в Британскую армию и всю жизнь посылал семье деньги. Всё же Джеймс был… любящей дочерью. Если в Британии он ещё как-то сдерживался, то после отправки в Индию, где вдали от родины военные позволяли себе нарушение дисциплины, от щуплого хирурга все стали прятаться. Он никому не давал спуску, требуя соблюдения правил, норм гигиены и санитарии, ибо грязь, жара, змеи и всё прочее не способствовали сохранению здоровья и продлению жизни.

В результате душного специалиста, с которым боялись связываться не только из-за  острого языка, но и отличного владения шпагой и навыками стрельбы, перевели в Кейптаун. Где он по сохранившимся свидетельствам провёл первую в ЮАР операцию – кесарево сечение, в результате которого остались в живых и мать, и дитя. Малышу даже имя дали в честь спасителя – Джеймс Бэрри Мунник.

Стараниями доктора улучшилась жизнь в городе, в частности, появился водопровод. Есть версия, что тайну молодого хирурга раскрыл местный градоначальник. И у них даже случился тайный роман, завершившийся рождением ребёнка.

Последовало новое повышение и странствия, в результате которых доктор успел отметиться и поработать на Маврикии, острове Святой Елены, Мальте, Корфу, в Крыму, на Ямайке и в Канаде.

Были ли за это время подозрения у коллег и пациентов? Вероятно, да. Но никто не посчитал нужным дать делу ход. Да и зачем? Специалистом доктор был отличным, для улучшения жизни простого люда сделал много – обеспечение солдат качественной едой, обновление санитарных норм и правил ухода за больными, что позволило сохранить массу жизней.

Тайна вскрылась, когда пришло время доктора. Тело обмывала служанка – почтенная мать чуть ли не десятка детей София Бишоп. С таким опытом она не могла ошибиться: её взору предстала явно старушка, а не старичок: отсутствие мужского достоинства, очевидно женская, хоть и маленькая грудь, да к тому же явные растяжки на животе, которые оставляет о себе на память беременность.

Бишоп напряглась, покумекала и отправилась к лучшему другу покойного доктору МакКинону, чтобы стрясти за молчание денег. А не то она всем-всем расскажет. Тот только посмеялся, заявив, что она вольна делать что хочет. Возможно, усопший имел признаки гермафродита, но теперь это уже неважно. И болтовня служанки никому не навредит.

Почему доктор не раскрыл личность в Кейптауне? Ведь Африка – это не Британия. Здесь можно было устроить личную жизнь и не таиться. Видимо, доктор уже не мыслил себе жизни без движения, риска, активной деятельности. Потому всё и осталось как есть.

Собственно, если бы не алчная служанка, об этой истории никто бы не узнал. А, по сути, так ли важно, кем был эксцентричный доктор, великолепный специалист и великий гуманист, если он сделал столько добра миру.