12
1
Голодающий депутат.
Как думаете, продержится, не?
-----
Депутат Саратовской областной думы от КПРФ Николай Бондаренко, решивший питаться в течение месяца на 3,5 тысячи рублей после спора о "макарошках" с экс-министром труда, занятости и миграции области Натальей Соколовой, рассказал, что за первую неделю "диеты" похудел более чем на два килограмма.
Как думаете, продержится, не?
-----
Депутат Саратовской областной думы от КПРФ Николай Бондаренко, решивший питаться в течение месяца на 3,5 тысячи рублей после спора о "макарошках" с экс-министром труда, занятости и миграции области Натальей Соколовой, рассказал, что за первую неделю "диеты" похудел более чем на два килограмма.
Новости партнёров
реклама
« Ночью Варваре приснился страшный сон. Иссохший от высокого чувства Васисуалий глодал белые шпоры на сапогах военного врача. Это было ужасно. На лице врача было покорное выражение, словно у коровы, которую доит деревенский вор. Шпоры гремели, зубы лязгали. В страхе Варвара проснулась.
Желтое японское солнце светило в упор, затрачивая всю свою силу на освещение такой мелочишки, как граненая пробочка от пузырька с одеколоном «Турандот». Клеенчатый диван был пуст. Варвара повела очами и увидела Васисуалия. Он стоял у открытой дверцы буфета, спиной к кровати, и громко чавкал. От нетерпения и жадности он наклонялся, притопывал ногой в зеленом чулке и издавал носом свистящие и хлюпающие звуки. Опустошив высокую баночку консервов, он осторожно снял крышку с кастрюли и, погрузив пальцы в холодный борщ, извлек оттуда кусок мяса. Если бы Варвара поймала мужа за этим занятием даже в лучшие времена их брачной жизни, то и тогда Васисуалию пришлось бы худо. Теперь же участь его была решена.
Лоханкин! сказала она ужасным голосом. От испуга голодающий выпустил мясо, которое шлепнулось обратно в кастрюлю, подняв фонтанчик из капусты и морковных звезд. С жалобным воем кинулся Васисуалий к дивану. Варвара молча и быстро одевалась.
Варвара! сказал он в нос. Неужели ты в самом деле уходишь от меня к Птибурдукову?
Ответа не было.
Волчица ты, неуверенно объявил Лоханкин, тебя я презираю, к Птибурдукову ты уходишь от меня...
Но было уже поздно...»