Самоволочка. Случай в армии

Самоволочка.
Ровно полвека назад, служил я срочную в суровом Забайкальском крае, в ракетной дивизии стратегического назначения.
В городке, который сейчас именуется «Горный».
Пошли мы как-то втроём позагорать и искупаться на рукотворное озеро недалеко от нашей части. Вот только не на пляж, куда частенько наведывались патрули, в поисках «заблудших душ», а за озеро, где они практически не встречались.
Для этого надо было спуститься по косогору в долину, пересечь, уже вытекающую из озера речушку, петляющую среди реденьких кустиков, и перебраться через болото до другого склона долины.
И вот только мы стали подниматься на противоположный склон, как из леса, нам навстречу, нарисовались «три богатыря»: старлей и два солдатика с повязками и надписью «патруль».
До них было метров тридцать, и старлей знаками показывал нам, чтобы мы к ним подошли.
Чётко, по-строевому, абсолютно синхронно, мы осуществили «поворот на месте», естественно через левое плечо, и потрусили назад.
Погони мы не боялись: ну не дебилы же они, чтобы в полной парадной форме гоняться по болоту за какими-то придурками.
Какого же было наше удивление, когда мы услышали крики «Стой!» и чавкающие звуки погони.
Дальше было ещё «страннее»: старлей стал орать:
«Стой, стрелять буду!», и даже вытащил пистолет.
Тут мы прибавили скорости, а когда услышали хлёсткий звук выстрела, вообще понеслись сломя голову. Происходило что-то совсем непонятное.
Всё-таки бег не был моей сильной стороной, и даже с перепуга, я заметно отстал от своих товарищей, которые уже преодолели ручей и взбирались по склону, собираясь нырнуть в спасительную чащу.
То, что произошло потом, вообще повергло меня в шок, и напомнило фильмы про войну, когда фашисты устраивали облавы на наших разведчиков.
На поляну перед лесом выехали два тентованных «Урала», из нутра которых, через задний борт, посыпались, вооруженные автоматами солдаты, которые по команде офицеров быстренько рассыпались цепью. Не хватало только лая собак и отрывистых команд по-немецки.
Мои друзья, увидев новую напасть, кинулись назад, и побежали вниз по ручью. Я бросился за ними, но через некоторое время отстал, да ещё и провалился в какую-то яму. Звуки погони приближались.
Всё-таки инстинкт, в подобных ситуациях, вещь более полезная, чем разум. А он мне подсказал не выбираться из ямы, а наоборот, подлезть под нависающие с берега кусты и траву.
Когда голоса преследующих зазвучали почти над головой, я полностью погрузился в воду.
На дежурстве, от нечего делать, я тренировался в задержке дыхания, и мог не дышать, в состоянии покоя до трёх минут. Так и сидел я под водой, в абсолютной тишине, слыша только тиканье моих «Командирских» часов.
Когда я вынырнул, то крики преследующих уже удалялись.
В ледяной воде я просидел почти полчаса, а потом не выдержал и пополз между кочками в болото, вода в котором была немного теплее.
Как свинья, я возился в этой грязи, пытаясь согреться.
Ещё через полчаса загудели «Уралы» и облава уехала.
Наступила блаженная тишина.
Кое как отмывшись в речушке, я развесил форму сушиться, а сам погрузился в невесёлые размышления.
Друганы мои – не партизаны, и молчать не станут, а значит вычислят меня – на раз, и, судя по последним событиям, влипли мы крепко.
Немного подсушившись, поплёлся я в часть.
К моему удивлению, два моих друга уже были там, и поведали мне подробности своего спасения.
Первый просто оторвался от погони и ушел лесами дремучими, а второй элементарно отсиделся, как и я, в болоте под кочкой, слушая, как преследователи ходят вокруг него ругаясь и утверждая, что:
«Да здесь они. Куда им деться-то… Да может и не они это?»
Но так и не найдя никого вернулись к машинам.
Всё нам стало ясно только на следующем дежурстве, когда моя сменщица (а у нас работали жёны офицеров, как служащие советской армии) рассказала, что муж её, старший патруля, вернулся с дежурства весь в грязи, и рассказал, как они ловили то ли беглых зеков, то ли дезертиров из соседнего гарнизона.
На мой невинный вопрос: «Ну, как, поймали?», последовал ответ: «Ну, конечно же».