
Отпуск, проведенный в многоликой Турции, не будет полным, если не попробовать местную кухню. И попробовать не просто разные кушанья, а именно турецкие сладости, созданные руками мастеров-кондитеров. Обычно любой турист попробовавший их описывает как «нечто невообразимо вкусное, воздушное и тающее во рту. От восхищения прямо забыл, как называется».
Отпуск, проведенный в многоликой Турции, не будет полным, если не попробовать местную кухню. И попробовать не просто разные кушанья, а именно турецкие сладости, созданные руками мастеров-кондитеров.

Давно хотел подробно написать, как же делается "нитевидное" тесто, которое часто используется в составе самых разных восточных сладостей. Ранее писал о нем вот в этом посте: https://fishki.net/2018301-kak-gotovjat-bormu-s-fistashkami-v-konditerskom-cehu.html (вставлять ссылки правильно я не научился, поэтому пока так), но сегодня расскажу подробнее на примере еще одной сладости.
Давно хотел подробно написать, как же делается "нитевидное" тесто, которое часто используется в составе самых разных восточных сладостей. Ранее писал о нем вот в этом посте: http://fishki.

Рецепт пахлавы мне всегда казался достаточно простым. И я всякий раз поражался: как ее умудряются так дорого продавать? Мне приходилось покупать два-три кусочка за бешеные деньги, что, естественно, породило со временем желание сделать это сладкое лакомство самому. Правда, я так себе кулинар и многие условности не соблюдаю: от положенных в пахлаву орехов ее раздувало, как аллергика от укуса пчелы, но приглашенных гостей это не смущало - сметали.
Рецепт пахлавы мне всегда казался достаточно простым. И я всякий раз поражался: как ее умудряются так дорого продавать?

С востоком я знаком не понаслышке: в свое время увлекся магией каллиграфии, арабским шрифтом и тонкостью восточной поэзии – неторопливой и в то же время направленной на познание. От восточной философии довольно быстро переходишь к желанию наслаждаться чаем, а к этому напитку нет ничего лучше восточных сладостей. И – почему бы не приготовить их самому?
С востоком я знаком не понаслышке: в свое время увлекся магией каллиграфии, арабским шрифтом и тонкостью восточной поэзии – неторопливой и в то же время направленной на познание.
