Сказ о неуловимом больничном

Пролог
Случилось так, что подкараулила меня этой осенью болячка и набросилась на ослабленный работой без отпуска организм со всей респираторной ненавистью. Как бились мы с этой напастью разговор отдельный, и уже мало кому интересный. Вишенка на тортик в этой истории появилась “в последний момент”.
Итак, ранним, хмурым, петербургским утром пришло время закрывать больничный лист. При выписке оного листа меня удивило, что закрывать его надо строго с 8 до 9 утра в моей районной поликлинике. Но в то время болячка была в самом разгаре, сопли ручьем, голова чугуном, легкие как битое стекло – словом, подробностями не поинтересовался.
И тут подошло время - и подробности настигли меня сами. Для начала поликлиника открывается в восемь утра, и к открытию у ее дверей уже крутился людской водоворот, из которого доносились ностальгически забытые мной фразы “вас тут не стояло”, “мне только на минуточку” и вполне современные “я в интернете записывалась!”. Впрочем, куда и кто записывался большинство граждан (а скорее гражданок) не интересовало. Ибо время открытия пришло. Пришло. Еще немного постояло и пришло. Ну, вот теперь точно пришло. Ну, пришло слегка позже – но пришло же! И толпа затопила холл, подставляя руку под сканирующий термометр, с которым по холлу носилась молодая практикантка от медицины, не столько измеряющая температуру, сколько ускользающая от затаптывания.
Наконец толпа организовалась в очередь к двум окошкам регистратуры, практикантка всех померила и спряталась на входе, работницы регистратуры наговорились между собой и… первый акт поликлинического балета начался.
Первый акт.
Время неумолимо. В выписанной мне бумаге черным по белому, с синей печатью, написано “Закрыть с 8 до 9 утра”. В тоске смотрю на часы, на которых начало девятого, на очередь передо мной аж в 27 человек, я двадцать восьмой, а за мной все подходят и подходят люди. Даже если на оформление в регистратуре будут тратить по две минуты на человека – до меня очередь дойдет аккурат через час, просрочив строгое “закрыть больничный с 8 до 9 утра”. Не буду упоминать, какие мысли высказывала очередь, но лично у меня зрело недоумение – это насколько “на другой планете” надо жить нашим чиновникам от медицины, дабы придумывать невыполнимые правила.
Вот под эти мысли я дошел до окошечка регистратуры, отдал дрожащей рукой положенную кипу документов, получил распечатку и двинулся к указанному кабинету на прием. Время слегка не доходило до девяти утра.
Второй акт.
Сижу перед кабинетом. Передо мной нервничающая девушка, пожилой, надсадно кашляющий мужчина и молодой человек на своей волне. Это те, кому “с восьми до девяти…”. А еще нас плотоядно рассматривают с противоположных скамеек несколько бабулек, сидящие в этот же кабинет но уже “по записи”, с девяти утра. Из кабинета никто не выходит, девушка нервничает все больше, мужчина отстреливается от окружающих кашлем, молодой человек делает музыку погромче. Бабульки бубнят, что наше время истекло, а у них назначено на девять, девять пятнадцать и так далее – все они больные люди и никого из нас пропускать не намерены. И ведь не пропустили! Девушка попыталась “найти консенсус”, но нашла только групповую атаку опытных старушек. Пожилой мужчина в сердцах обкашлял всех еще раз хорошенько и ушел. Молодой человек продолжил витать в своей атмосфере. Ну а я таки поймал шныряющих мимо врачей, уже не взирая на номера кабинетов и назначения регистратуры. Но радовался я рано. Куда меня посылали, описывать не буду – я туда стоял еще в самом начале этой эпопеи. Ну, так как ТАМ я уже был, решил не портить дальше нервы, доковылял до дома и в сердцах написал эту краткую заметку. А то мало ли кто еще поведется на эти неуловимые “с восьми до девяти” часов.