500
2
Моряки ВМФ СССР летом 1962 года участвовали в голландско-индонезийском конфликте
Участникам этой совершенно секретной операции была объявлена благодарность главкома ВМФ «за успешное выполнение особого правительственного задания». Вдали от Родины моряки с честью выполнили свою миссию по отстаиванию национальных интересов Индонезии.
В богатой биографии капитана 1 ранга в отставке Рудольфа Рыжикова – это лишь одна страница. Правда, малоизвестная: прежде о таких воинах-интернационалистах предпочитали не вспоминать. Рудольф Викторович рассказал мне о ней, когда уже ушёл на «гражданку» и в то время преподавал в одной из петербургских школ.
Весной 1962 года ситуация вокруг Кубы накалилась до предела и противостояние двух сверхдержав – СССР и США – приближалось к своему апогею. Помощь Острову свободы была ответом на размещение вокруг нашей страны военных баз НАТО. Советское правительство использовало любую возможность, чтобы защитить страну, в том числе искало и находило союзников в противостоянии двух систем, чтобы оно не перешло от «холодной войны» к «горячей». Именно такой дружественной страной, формально движущейся к социализму, была в то время Республика Индонезия.
«У меня сохранилась газета «Красная звезда» за 5 мая 1962 года, где сообщалось о встрече правительственных делегаций двух стран, – вспоминает Рыжиков. – Не случайно на ней присутствовал министр обороны СССР Маршал Советского Союза Малиновский. Видимо, тогда Индонезии, недавно сбросившей с себя иго голландского владычества, пообещали военную помощь. Тем более что необходимость в этом существовала: национальное самосознание многомиллионного народа этой страны требовало возвращения в состав своего государства всех островов, ранее принадлежащих ему. В частности, речь шла о западной части острова Новая Гвинея, всё ещё остававшейся у Нидерландов».
Впрочем, для старшего помощника командира средней подводной лодки капитан-лейтенанта Рудольфа Рыжикова, проходившего службу в одной из отдалённых баз Тихоокеанского флота, эти события, как казалось, были понятием весьма отвлечённым. Его задача – помогать недавно вступившему в должность командиру капитану 2 ранга Юрию Дворникову поддерживать боеготовность корабля. Но вскоре пришлось вспомнить о далёкой стране.
2 мая 1962 года экипажу поступила вводная: подводной лодке (ПЛ) С-236 в течение суток рассчитаться с базой и уже 4 мая срочно следовать во Владивосток – главную базу флота. После прибытия ясности по-прежнему не было. Лодку поставили в док, где демонтировали некоторое оборудование. И только после того, как личный состав заполнил положенные для «выездных дел» анкеты, старпому С-236 и его сослуживцам стало ясно – предстоит заграничный поход.
Рядом готовились к выходу в море ещё несколько ПЛ: С-235 (командир капитан 3 ранга Швандеров), С-239 (капитан 2 ранга Протасов), С-290 (капитан 2 ранга Кодес), С-291 (капитан 2 ранга Антипов), С-292 (капитан 2 ранга Таргонин). Первыми куда-то шли две подлодки: С-236 и С-292 ей в кильватер.
Проводить подводников на пирс прибыл командующий флотом адмирал Виталий Фокин. Он и сообщил конечную цель похода – Индонезия. Но о том, зачем туда отправляются две первые подлодки, ничего сказано не было.
Через пару недель обе, почти до самого Макасарского пролива сопровождаемые американскими противолодочными самолётами типа «Нептун» и «Марлин», отшвартовались в индонезийской военно-морской базе в порту Сурабая на острове Ява. Ещё через сутки из столицы Джакарты приехал старший военный специалист вице-адмирал Григорий Чернобай. Он приказал заменить советские военно-морские флаги на индонезийские и запретил появляться на берегу в форме – подводникам выдали комплекты снятой со снабжения индонезийских ВМС формы без знаков различия. Ничего о цели прибытия Чернобай не сказал, сославшись на то, что все разъяснения поступят позже. Через неделю в Сурабаю пришли и остальные упоминавшиеся выше четыре подлодки. На плавбазу «Аяхта» прибыли офицеры штаба. Была сформирована Отдельная 50-я бригада подводных лодок во главе с контр-адмиралом Анатолием Рулюком.
53 года назад советские моряки способствовали мирному разрешению конфликта в далёкой Индонезии
В богатой биографии капитана 1 ранга в отставке Рудольфа Рыжикова – это лишь одна страница. Правда, малоизвестная: прежде о таких воинах-интернационалистах предпочитали не вспоминать. Рудольф Викторович рассказал мне о ней, когда уже ушёл на «гражданку» и в то время преподавал в одной из петербургских школ.
Весной 1962 года ситуация вокруг Кубы накалилась до предела и противостояние двух сверхдержав – СССР и США – приближалось к своему апогею. Помощь Острову свободы была ответом на размещение вокруг нашей страны военных баз НАТО. Советское правительство использовало любую возможность, чтобы защитить страну, в том числе искало и находило союзников в противостоянии двух систем, чтобы оно не перешло от «холодной войны» к «горячей». Именно такой дружественной страной, формально движущейся к социализму, была в то время Республика Индонезия.
«У меня сохранилась газета «Красная звезда» за 5 мая 1962 года, где сообщалось о встрече правительственных делегаций двух стран, – вспоминает Рыжиков. – Не случайно на ней присутствовал министр обороны СССР Маршал Советского Союза Малиновский. Видимо, тогда Индонезии, недавно сбросившей с себя иго голландского владычества, пообещали военную помощь. Тем более что необходимость в этом существовала: национальное самосознание многомиллионного народа этой страны требовало возвращения в состав своего государства всех островов, ранее принадлежащих ему. В частности, речь шла о западной части острова Новая Гвинея, всё ещё остававшейся у Нидерландов».
Впрочем, для старшего помощника командира средней подводной лодки капитан-лейтенанта Рудольфа Рыжикова, проходившего службу в одной из отдалённых баз Тихоокеанского флота, эти события, как казалось, были понятием весьма отвлечённым. Его задача – помогать недавно вступившему в должность командиру капитану 2 ранга Юрию Дворникову поддерживать боеготовность корабля. Но вскоре пришлось вспомнить о далёкой стране.
2 мая 1962 года экипажу поступила вводная: подводной лодке (ПЛ) С-236 в течение суток рассчитаться с базой и уже 4 мая срочно следовать во Владивосток – главную базу флота. После прибытия ясности по-прежнему не было. Лодку поставили в док, где демонтировали некоторое оборудование. И только после того, как личный состав заполнил положенные для «выездных дел» анкеты, старпому С-236 и его сослуживцам стало ясно – предстоит заграничный поход.
Рядом готовились к выходу в море ещё несколько ПЛ: С-235 (командир капитан 3 ранга Швандеров), С-239 (капитан 2 ранга Протасов), С-290 (капитан 2 ранга Кодес), С-291 (капитан 2 ранга Антипов), С-292 (капитан 2 ранга Таргонин). Первыми куда-то шли две подлодки: С-236 и С-292 ей в кильватер.
Проводить подводников на пирс прибыл командующий флотом адмирал Виталий Фокин. Он и сообщил конечную цель похода – Индонезия. Но о том, зачем туда отправляются две первые подлодки, ничего сказано не было.
Через пару недель обе, почти до самого Макасарского пролива сопровождаемые американскими противолодочными самолётами типа «Нептун» и «Марлин», отшвартовались в индонезийской военно-морской базе в порту Сурабая на острове Ява. Ещё через сутки из столицы Джакарты приехал старший военный специалист вице-адмирал Григорий Чернобай. Он приказал заменить советские военно-морские флаги на индонезийские и запретил появляться на берегу в форме – подводникам выдали комплекты снятой со снабжения индонезийских ВМС формы без знаков различия. Ничего о цели прибытия Чернобай не сказал, сославшись на то, что все разъяснения поступят позже. Через неделю в Сурабаю пришли и остальные упоминавшиеся выше четыре подлодки. На плавбазу «Аяхта» прибыли офицеры штаба. Была сформирована Отдельная 50-я бригада подводных лодок во главе с контр-адмиралом Анатолием Рулюком.
53 года назад советские моряки способствовали мирному разрешению конфликта в далёкой Индонезии
Потянулись дни стоянки в чужой стране. Моряки занимались боевой подготовкой, обслуживали матчасть. Делать это приходилось в буквальном смысле обливаясь потом: днём до +40, а ночью «холодало» до +30.
Наконец в канун последнего воскресенья июля, когда отмечается День ВМФ, экипажу С-236 была объявлена тревога с приказанием выйти в море. Там предстояло вскрыть полученный командиром секретный пакет, что и было сделано. Подлодке предписывалось следовать в порт Битунг, что на северо-восточном побережье Молуккских островов, принять там топливо до полных норм, а затем занять позицию боевого патрулирования. Она была нарезана почти напротив северного берега западной половины острова Новая Гвинея. Восточная половина принадлежала Австралии, к которой претензий у Индонезии не имелось.
«С-236 предписывалось с 0 часов 10 августа атаковывать и уничтожать проходящие через наш район суда под любым флагом, – вспоминает Рудольф Викторович. – Мы должны были прикрывать высадку десанта на гвинейское побережье и не допускать вывоза с острова техоборудования».
После дозаправки в Битунге подводники заняли позицию, вспоминая, что где-то напротив, на гвинейском берегу, Миклухо-Маклай изучал жизнь и быт местных папуасов.
Позиция на самом экваторе изнурительная. Кондиционерами лодки оборудованы не были, и температура воздуха в отсеках доходила до +60 градусов – тепловые обмороки членов экипажа стали привычными. Достаточно сказать, что температура забортной воды не опускалась ниже +30!
И вот когда до времени «Ч» оставалось всего несколько часов, в адрес С-236 и всех советских подводных лодок, развёрнутых на позициях, была направлена шифрограмма с приказанием всплыть и следовать в Битунг, где ожидать приказаний. Шифровка разъясняла, что голландская сторона начала переговоры с индонезийцами о передаче территории.
В Битунге через десять дней подводникам сообщили, что вопрос решён мирным путём и им надлежит возвращаться в Сурабаю, где приступить к обучению индонезийских экипажей с дальнейшей передачей им лодок.
Только в декабре 1962 года моряки вернулись домой – свою миссию они выполнили. Об этом свидетельствовала благодарность Главкома ВМФ «за успешное выполнение особого правительственного задания», а также то, что комбрига контр-адмирала Анатолия Рулюка и командира С-292 капитана 2 ранга Григория Таргонина наградили орденами Красного Знамени.
В Индонезии Рудольф Рыжиков оставил свою С-236, получившую наименование «Бромастра», и надолго сохранил память о гостеприимных индонезийцах. В его личном деле появилась запись: «Имеет опыт боевых действий в тропиках». За ней восемь месяцев в далёкой стране и чувство выполненного интернационального долга.
Наконец в канун последнего воскресенья июля, когда отмечается День ВМФ, экипажу С-236 была объявлена тревога с приказанием выйти в море. Там предстояло вскрыть полученный командиром секретный пакет, что и было сделано. Подлодке предписывалось следовать в порт Битунг, что на северо-восточном побережье Молуккских островов, принять там топливо до полных норм, а затем занять позицию боевого патрулирования. Она была нарезана почти напротив северного берега западной половины острова Новая Гвинея. Восточная половина принадлежала Австралии, к которой претензий у Индонезии не имелось.
«С-236 предписывалось с 0 часов 10 августа атаковывать и уничтожать проходящие через наш район суда под любым флагом, – вспоминает Рудольф Викторович. – Мы должны были прикрывать высадку десанта на гвинейское побережье и не допускать вывоза с острова техоборудования».
После дозаправки в Битунге подводники заняли позицию, вспоминая, что где-то напротив, на гвинейском берегу, Миклухо-Маклай изучал жизнь и быт местных папуасов.
Позиция на самом экваторе изнурительная. Кондиционерами лодки оборудованы не были, и температура воздуха в отсеках доходила до +60 градусов – тепловые обмороки членов экипажа стали привычными. Достаточно сказать, что температура забортной воды не опускалась ниже +30!
И вот когда до времени «Ч» оставалось всего несколько часов, в адрес С-236 и всех советских подводных лодок, развёрнутых на позициях, была направлена шифрограмма с приказанием всплыть и следовать в Битунг, где ожидать приказаний. Шифровка разъясняла, что голландская сторона начала переговоры с индонезийцами о передаче территории.
В Битунге через десять дней подводникам сообщили, что вопрос решён мирным путём и им надлежит возвращаться в Сурабаю, где приступить к обучению индонезийских экипажей с дальнейшей передачей им лодок.
Только в декабре 1962 года моряки вернулись домой – свою миссию они выполнили. Об этом свидетельствовала благодарность Главкома ВМФ «за успешное выполнение особого правительственного задания», а также то, что комбрига контр-адмирала Анатолия Рулюка и командира С-292 капитана 2 ранга Григория Таргонина наградили орденами Красного Знамени.
В Индонезии Рудольф Рыжиков оставил свою С-236, получившую наименование «Бромастра», и надолго сохранил память о гостеприимных индонезийцах. В его личном деле появилась запись: «Имеет опыт боевых действий в тропиках». За ней восемь месяцев в далёкой стране и чувство выполненного интернационального долга.
реклама
