710
3
Среди российских государственных деятелей очень много достойных людей, чьи заслуги в силу времени и неоднозначного к ним отношения сегодня практически неизвестны широкой публике. Один из таких людей – адмирал Александр Семенович Шишков. Несмотря на то, что всю свою молодость Александр Шишков провел на военно-морской службе и дослужился до звания полного адмирала, куда более впечатляет его деятельность на поприще государственной гражданской службы.
На самом деле, с именем адмирала Шишкова знаком практически каждый человек, учившийся в советской или российской средней школе. «Шишков, уж ты меня прости, не знаю, как перевести» - строчка из бессмертной поэмы Александра Сергеевича Пушкина «Евгений Онегин». Всю вторую половину своей долгой жизни, а прожил он 87 лет, Александр Семенович Шишков занимался вопросами организации народного просвещения и русской словесностью, русским языком и литературой.
Александр Семенович Шишков родился 9 )20) марта 1754 года в семье инженера-поручика Семёна Никифоровича Шишкова и его супруги Прасковьи Николаевны. Шишковы были мелкопоместными дворянами, людьми религиозными и стремившимися привить и своим детям православные ценности. Возможно, именно полученное на заре жизни воспитание способствовало тому, что Александр Семенович Шишков навсегда остался не только глубоко верующим человеком, но и сторонником традиционного русского воспитания, критиковавшим чрезмерные увлечения дворян западноевропейской культурой.
В 1766 году, двенадцати лет от роду, Александр Шишков поступил в Морской кадетский корпус, а в 1769 г. был произведен в гардемарины и начал ходить в учебные плавания. В 1772 г. 18-летний Шишков получил чин мичмана и, после выпуска из Морского кадетского корпуса, остался в нем в качестве преподавателя. Следующие двадцать лет военно-морской службы Шишкова прошли то в боевых походах русских кораблей, то в преподавательской работе в кадетском корпусе. Так, в 1776-1779 гг. Шишков участвовал в Средиземноморском походе русского флота в качестве офицера фрегата «Северный орел». В это время он дважды совершал путешествия с дипломатическими документами, выполнял различные секретные поручения командования в Италии и Греции. Именно во время этого похода Шишков укрепился в недоброжелательном отношении к французам. Более всего его поразили «похабные надписи», оставленные французскими моряками на греческих часовнях, при том, что даже османы не оскверняли те православные церкви.
В 1777 году Шишкова, пять лет проходившего мичманом, произвели в лейтенанты и назначили преподавателем морской тактики Морского кадетского корпуса. Преподавательскую работу Шишков в это время совмещал с очень нужным делом – он переводил с французского работу Ш. Ромма «Морское искусство, или Главные начала и правила научающие искусству строения, вооружения, правления и вождения кораблей», составил «Треязычный морской словарь на Английском, Французском и Российском языках в трех частях». В 1786 г. фрегат «Ярославец» под командованием Шишкова совершил плавания по Балтийскому морю с гардемаринами и кадетами Морского кадетского корпуса на борту корабля.
Но, несмотря на долгие годы, отданные преподавательской работе, кабинетным офицером называть Шишкова нельзя ни в коем случае. Так, как только началась очередная русско-шведская война, Шишков был переведен на флот, участвовал в Гогландском и Эландском сражениях в 1788-1789 гг., получил чин капитана 2-го ранга, а весной 1790 г. стал командиром 38-пушечного гребного фрегата «Святой Николай».
В этой должности Шишков участвовал в Красногорском сражении 23-24 мая 1790 года против шведской эскадры герцога Зюдерманландского. Затем Шишков служил флаг-офицером при командующем флотом адмирале В.Я. Чичагове, участвовал в Ревельском и Выборгском сражениях. За храбрость и личное донесение императрице Екатерина II наградила Шишкова золотой саблей с надписью «За храбрость» и золотой табакеркой.
После войны Шишков вновь вернулся на службу в Морской кадетский корпус, командовал 64-пушечным кораблем «Ретвизан», захваченным во время Выборгского сражения у шведов. Когда в 1793 году был издан перевод «Морского искусства», выполненный Шишковым, он преподнес книгу генерал-адмиралу цесаревичу Павлу Петровичу, чем заслужил большую симпатию со стороны наследника престола.
В 1796 г. Шишкова перевели правителем канцелярии начальника Черноморского флота князя П.А. Зубова. Все это время Шишков пользовался большим расположением со стороны Павла Петровича, поэтому когда умерла Екатерина II и Павел занял престол, он сразу же произвел Шишкова в капитаны 1-го ранга, пожаловал ему 250 душ крепостных крестьян, а в январе 1797 г. Шишков стал эскадр-майором при особе императора. 10 (21) июля 1797 года Шишкова произвели в капитан-командоры и генерал-адъютанты, а уже в октябре 1798 года он получил следующий чин – контр-адмирала. В феврале 1799 г. его назначили на почетную должность историографа русского флота и в мае 1799 года присвоили ему звание вице-адмирала. В 1800 году Шишков временно исполнял обязанности вице-президента Адмиралтейств-коллегии.
Таким образом, карьера Шишкова на военно-морском поприще складывалась весьма успешно. Ему было всего сорок пять лет, когда он получил чин вице-адмирала флота, и это при том, что последней строевой должностью Шишкова была должность командира корабля «Ретвизан»
Когда Павел I был убит в результате заговора и новым императором стал Александр I, в жизни Шишкова наметились существенные перемены. Хотя первое время его карьера еще по инерции продолжалась и в 1805 году он получил назначение директором Адмиралтейского департамента морского министерства и членом Морского учёного комитета, в действительности отношения с новым императором и его окружением у Шишкова не складывались. Александр I и, особенно, те люди, которые его окружали, в то время считали себя просвещенными деятелями, ориентировались на Западную Европу и не хотели прислушиваться к немолодому вице-адмиралу, казавшемуся им старомодным и не понимающим современных тенденций управления государством и вооруженными силами.
В 1766 году, двенадцати лет от роду, Александр Шишков поступил в Морской кадетский корпус, а в 1769 г. был произведен в гардемарины и начал ходить в учебные плавания. В 1772 г. 18-летний Шишков получил чин мичмана и, после выпуска из Морского кадетского корпуса, остался в нем в качестве преподавателя. Следующие двадцать лет военно-морской службы Шишкова прошли то в боевых походах русских кораблей, то в преподавательской работе в кадетском корпусе. Так, в 1776-1779 гг. Шишков участвовал в Средиземноморском походе русского флота в качестве офицера фрегата «Северный орел». В это время он дважды совершал путешествия с дипломатическими документами, выполнял различные секретные поручения командования в Италии и Греции. Именно во время этого похода Шишков укрепился в недоброжелательном отношении к французам. Более всего его поразили «похабные надписи», оставленные французскими моряками на греческих часовнях, при том, что даже османы не оскверняли те православные церкви.
В 1777 году Шишкова, пять лет проходившего мичманом, произвели в лейтенанты и назначили преподавателем морской тактики Морского кадетского корпуса. Преподавательскую работу Шишков в это время совмещал с очень нужным делом – он переводил с французского работу Ш. Ромма «Морское искусство, или Главные начала и правила научающие искусству строения, вооружения, правления и вождения кораблей», составил «Треязычный морской словарь на Английском, Французском и Российском языках в трех частях». В 1786 г. фрегат «Ярославец» под командованием Шишкова совершил плавания по Балтийскому морю с гардемаринами и кадетами Морского кадетского корпуса на борту корабля.
Но, несмотря на долгие годы, отданные преподавательской работе, кабинетным офицером называть Шишкова нельзя ни в коем случае. Так, как только началась очередная русско-шведская война, Шишков был переведен на флот, участвовал в Гогландском и Эландском сражениях в 1788-1789 гг., получил чин капитана 2-го ранга, а весной 1790 г. стал командиром 38-пушечного гребного фрегата «Святой Николай».
В этой должности Шишков участвовал в Красногорском сражении 23-24 мая 1790 года против шведской эскадры герцога Зюдерманландского. Затем Шишков служил флаг-офицером при командующем флотом адмирале В.Я. Чичагове, участвовал в Ревельском и Выборгском сражениях. За храбрость и личное донесение императрице Екатерина II наградила Шишкова золотой саблей с надписью «За храбрость» и золотой табакеркой.
После войны Шишков вновь вернулся на службу в Морской кадетский корпус, командовал 64-пушечным кораблем «Ретвизан», захваченным во время Выборгского сражения у шведов. Когда в 1793 году был издан перевод «Морского искусства», выполненный Шишковым, он преподнес книгу генерал-адмиралу цесаревичу Павлу Петровичу, чем заслужил большую симпатию со стороны наследника престола.
В 1796 г. Шишкова перевели правителем канцелярии начальника Черноморского флота князя П.А. Зубова. Все это время Шишков пользовался большим расположением со стороны Павла Петровича, поэтому когда умерла Екатерина II и Павел занял престол, он сразу же произвел Шишкова в капитаны 1-го ранга, пожаловал ему 250 душ крепостных крестьян, а в январе 1797 г. Шишков стал эскадр-майором при особе императора. 10 (21) июля 1797 года Шишкова произвели в капитан-командоры и генерал-адъютанты, а уже в октябре 1798 года он получил следующий чин – контр-адмирала. В феврале 1799 г. его назначили на почетную должность историографа русского флота и в мае 1799 года присвоили ему звание вице-адмирала. В 1800 году Шишков временно исполнял обязанности вице-президента Адмиралтейств-коллегии.
Таким образом, карьера Шишкова на военно-морском поприще складывалась весьма успешно. Ему было всего сорок пять лет, когда он получил чин вице-адмирала флота, и это при том, что последней строевой должностью Шишкова была должность командира корабля «Ретвизан»
Когда Павел I был убит в результате заговора и новым императором стал Александр I, в жизни Шишкова наметились существенные перемены. Хотя первое время его карьера еще по инерции продолжалась и в 1805 году он получил назначение директором Адмиралтейского департамента морского министерства и членом Морского учёного комитета, в действительности отношения с новым императором и его окружением у Шишкова не складывались. Александр I и, особенно, те люди, которые его окружали, в то время считали себя просвещенными деятелями, ориентировались на Западную Европу и не хотели прислушиваться к немолодому вице-адмиралу, казавшемуся им старомодным и не понимающим современных тенденций управления государством и вооруженными силами.
Самого Шишкова молодое русское дворянство раздражало не меньше. Особенно возненавидел он франкофилию русских аристократов. Преклонение перед Францией, французским языком и культурой Шишков считал недостойным русского человека и очень возмущался, что теперь дворянам стыдно петь русские песни. С таким настроем, считал Шишков, выиграть войну с Францией будет невозможно. Понятно, что пронизанное преклонением перед Францией окружение императора Александра относилось к подобным рассуждениям Шишкова презрительно.
Но вскоре, когда стало ясно, что Россия станет мишенью для похода Наполеона, отношение императора к адмиралу стало меняться. Особо впечатлило царственную особу сочинение Шишкова «Рассуждение о любви к отечеству», после которого Александр I понял – адмирал Шишков не просто «старый чудак», а настоящий патриот своего отечества и преданный монархист, который стремится верой и правдой служить престолу и защищать интересы своей страны. 9 (21) апреля 1812 года вице-адмирал Александр Шишков был назначен государственным секретарем Российской империи. Занимавшего прежде эту должность графа Михаила Сперанского, считавшегося одним из главных проводников либеральных веяний, отправили в отставку.
Назначение Шишкова символизировало собой консервативный поворот в политике Александра I. Так всегда случается в истории нашей страны – как только приближаются самые суровые времена, власти вспоминают о патриотизме, о тех государственных деятелях, которые действительно, а не на словах, заботятся о подлинном процветании России. С этого момента все приказы и манифесты императора принадлежат перу Александра Шишкова. Именно он был автором знаменитого приказа армиям в связи с вступлением наполеоновских войск на территорию Российской империи. Манифест о всеобщем ополчении, известие об оставлении русскими войсками Москвы – везде мы видим руку Шишкова.
Александр I наградил вице-адмирала орденом Александра Невского «за примерную любовь к отечеству». Но, тем не менее, как только Наполеон был разгромлен, император освободил Шишкова от должности государственного секретаря. 30 августа (11 сентября) 1814 года Шишков получил отставку с этой должности, однако стал членом Государственного Совета и на долгие годы остался рупором наиболее консервативной части российского дворянства. В частности, Шишков критиковал любые либеральные проекты, выступал в защиту крепостного права. Однако лишь в 1824 году, семидесяти лет от роду, Александр Шишков был произведен в полные адмиралы флоты.
В том же 1824 году адмирал Шишков был назначен на пост министра народного просвещения и главноуправляющего делами иностранных вероисповеданий. Таким образом, под управлением Шишкова оказалась вся школьная система Российской империи. Шишков выступил за ужесточение цензуры, протестовал против перевода библейских текстов с церковнославянского на современный русский язык, считая это непочтительным отношением, даже осквернением сакральных религиозных текстов.
Но вскоре, когда стало ясно, что Россия станет мишенью для похода Наполеона, отношение императора к адмиралу стало меняться. Особо впечатлило царственную особу сочинение Шишкова «Рассуждение о любви к отечеству», после которого Александр I понял – адмирал Шишков не просто «старый чудак», а настоящий патриот своего отечества и преданный монархист, который стремится верой и правдой служить престолу и защищать интересы своей страны. 9 (21) апреля 1812 года вице-адмирал Александр Шишков был назначен государственным секретарем Российской империи. Занимавшего прежде эту должность графа Михаила Сперанского, считавшегося одним из главных проводников либеральных веяний, отправили в отставку.
Назначение Шишкова символизировало собой консервативный поворот в политике Александра I. Так всегда случается в истории нашей страны – как только приближаются самые суровые времена, власти вспоминают о патриотизме, о тех государственных деятелях, которые действительно, а не на словах, заботятся о подлинном процветании России. С этого момента все приказы и манифесты императора принадлежат перу Александра Шишкова. Именно он был автором знаменитого приказа армиям в связи с вступлением наполеоновских войск на территорию Российской империи. Манифест о всеобщем ополчении, известие об оставлении русскими войсками Москвы – везде мы видим руку Шишкова.
Александр I наградил вице-адмирала орденом Александра Невского «за примерную любовь к отечеству». Но, тем не менее, как только Наполеон был разгромлен, император освободил Шишкова от должности государственного секретаря. 30 августа (11 сентября) 1814 года Шишков получил отставку с этой должности, однако стал членом Государственного Совета и на долгие годы остался рупором наиболее консервативной части российского дворянства. В частности, Шишков критиковал любые либеральные проекты, выступал в защиту крепостного права. Однако лишь в 1824 году, семидесяти лет от роду, Александр Шишков был произведен в полные адмиралы флоты.
В том же 1824 году адмирал Шишков был назначен на пост министра народного просвещения и главноуправляющего делами иностранных вероисповеданий. Таким образом, под управлением Шишкова оказалась вся школьная система Российской империи. Шишков выступил за ужесточение цензуры, протестовал против перевода библейских текстов с церковнославянского на современный русский язык, считая это непочтительным отношением, даже осквернением сакральных религиозных текстов.
Интересно, что Шишков, вошедший в состав суда, судившего восставших декабристов, несмотря на свои ультраконсервативные взгляды, пытался добиться от императора некоторого смягчения участи арестованных декабристов. Ведь, будучи искренне верующим человеком, пожилой министр отличался мягкосердечностью и не желал смерти даже противникам престола. Но император к точке зрения адмирала Шишкова не прислушался и ключевые фигуры восстания были казнены.
Именно Шишков, находясь под впечатлением от восстания декабристов, добился принятия знаменитого «чугунного закона» о цензуре, согласно которому запрещались любые исторические и философские сочинения, содержавшие критику монархии как формы правления. Отдельное внимание было уделено сочинениям французских мыслителей Просвещения. Труды Дидро, Руссо, Монтескье, Гельвеция и других философов подлежали однозначному запрету на территории Российской империи. Однако деятельность Шишкова вызвала резкое недовольство даже среди ближайших соратников императора, в связи с чем Николай I, сам отличавшийся консервативными взглядами, был вынужден даже отменить действие шишковского «устава» и принять более либеральный закон о цензуре.
В 1828 году 74-летний адмирал Шишков был освобожден от должности министра народного просвещения в связи с преклонным возрастом и состоянием здоровья. Тем не менее, он сохранил должность президента Российской Академии и занимал ее вплоть до ухода из жизни. На посту президента Академии Шишков выступал за сплочение в этой структуре всех видных российских ученых. В это же время, оставив государственную деятельность, Шишков уже мог полностью сосредоточиться на своей любимой филологии. Особое внимание Шишков уделял славяноведению, выступая за создание Славянской библиотеки и инициировав попытку открытия кафедр славяноведения при российских университетах.
Александр Семенович Шишков ушел из жизни в 1841 году в возрасте 87 лет. За свою долгую жизнь он был дважды женат и, что интересно, в личной жизни довольно расходился с декларируемыми национально ориентированными и консервативными принципами. Так, первой супругой Шишкова была Дарья Алексеевна Шельтинг (1756—04.09.1825) – голландка, лютеранка по вероисповеданию, дочь контр-адмирала Алексея Шельтинга.
После того, как Дарья, с которой Шишков прожил тридцать лет, скончалась от рака, он женился второй раз – на польке и католичке Юлии Осиповне Нарбут (09.07.1779—06.06.1849) – светской женщине, к тому же разведенной. Тем не менее, в браке с Юлией Нарбут Шишков, по воспоминаниям современников, также был счастлив, поскольку бывшая «светская львица» в немолодом возрасте оказалась женщиной хозяйственной и заботливой, скрашивавшей последние полтора десятилетия жизни президента Российской Академии.
По понятным причинам, в советское время личность Александра Шишкова не жаловали – люди таких взглядов считались «махровыми реакционерами». Конечно, многие убеждения Шишкова сегодня кажутся нам чрезмерно консервативными, неправильными, реакционными, но сложно отрицать то, что адмирал Шишков действительно любил свою родную страну, был ее настоящим патриотом, пусть и со своим видением настоящего и будущего Российской империи.
Именно Шишков, находясь под впечатлением от восстания декабристов, добился принятия знаменитого «чугунного закона» о цензуре, согласно которому запрещались любые исторические и философские сочинения, содержавшие критику монархии как формы правления. Отдельное внимание было уделено сочинениям французских мыслителей Просвещения. Труды Дидро, Руссо, Монтескье, Гельвеция и других философов подлежали однозначному запрету на территории Российской империи. Однако деятельность Шишкова вызвала резкое недовольство даже среди ближайших соратников императора, в связи с чем Николай I, сам отличавшийся консервативными взглядами, был вынужден даже отменить действие шишковского «устава» и принять более либеральный закон о цензуре.
В 1828 году 74-летний адмирал Шишков был освобожден от должности министра народного просвещения в связи с преклонным возрастом и состоянием здоровья. Тем не менее, он сохранил должность президента Российской Академии и занимал ее вплоть до ухода из жизни. На посту президента Академии Шишков выступал за сплочение в этой структуре всех видных российских ученых. В это же время, оставив государственную деятельность, Шишков уже мог полностью сосредоточиться на своей любимой филологии. Особое внимание Шишков уделял славяноведению, выступая за создание Славянской библиотеки и инициировав попытку открытия кафедр славяноведения при российских университетах.
Александр Семенович Шишков ушел из жизни в 1841 году в возрасте 87 лет. За свою долгую жизнь он был дважды женат и, что интересно, в личной жизни довольно расходился с декларируемыми национально ориентированными и консервативными принципами. Так, первой супругой Шишкова была Дарья Алексеевна Шельтинг (1756—04.09.1825) – голландка, лютеранка по вероисповеданию, дочь контр-адмирала Алексея Шельтинга.
После того, как Дарья, с которой Шишков прожил тридцать лет, скончалась от рака, он женился второй раз – на польке и католичке Юлии Осиповне Нарбут (09.07.1779—06.06.1849) – светской женщине, к тому же разведенной. Тем не менее, в браке с Юлией Нарбут Шишков, по воспоминаниям современников, также был счастлив, поскольку бывшая «светская львица» в немолодом возрасте оказалась женщиной хозяйственной и заботливой, скрашивавшей последние полтора десятилетия жизни президента Российской Академии.
По понятным причинам, в советское время личность Александра Шишкова не жаловали – люди таких взглядов считались «махровыми реакционерами». Конечно, многие убеждения Шишкова сегодня кажутся нам чрезмерно консервативными, неправильными, реакционными, но сложно отрицать то, что адмирал Шишков действительно любил свою родную страну, был ее настоящим патриотом, пусть и со своим видением настоящего и будущего Российской империи.
© Илья Полонский
Источник:
В общем, совершенно неинтересная, неизвестная (заслуженно забытая) личность, участвовавшая в оголтелой николаевской реакции, а потому и ненавидимая современниками.
Вот Сократа осудили за безграничность мысли, которая легко обходила все существовавшие в то время запреты, законы и положения, показывая их однобокость, косность, архаизм и слабость. Такой тип мышления, такой тип новой философии грозил подорвать устоявшееся болото афинской политической системы демократии и тирании, а потому был признан крайне опасным для существования города-государства, и политической системы Великой Греции в целом.
Так вот, имя Сократа известно всем. Потому что это действительно история. А вот имена судей, вынесших ему обвинительный приговор неизвестны никому. Потому что они всего лишь статистика. Винтики системы, безликие, беспринципные. Прогибающиеся под интересы любого тирана и деспота. Имя им - легион.