Я вспомнила своё детство

Я вспомнила своё детство:
• Синий магазин «Продукты». Сзади было то ли окно, то ли дверь, через которую «выкидывали» картошку на продажу в огромных грязных мешках. И сыр. С цифрами и буквами. Мамины ириски помню, которые она готовила сама, а потом хранила в огромных алюминиевых тазиках. Еще сосиски в единой связке, с красной полоской на упаковке, а еще мороженое на развес, сливочное масло и картофельные чипсы. Но любимое #лакомство – поджарить сахар на ложке и лизать его под воскресные диснеевские мультики до тех пор, пока язык не покроется волдырями.
• Песню Софии Ротару «Сердце, сердце, сердце, золотооооое сердце», под которую я с упоением вертела толстой жопой, стоя напротив большого лампового телевизора. Который, кстати, издавал еле заметный треск, если провести ладошкой в сантиметре от монитора. А еще проигрыватель виниловых пластинок, его незабываемый звук и «прыгающую иголку» на сказке «Карлик нос». Чуть позже Sting-а я слушала «на бобиннах», а потом и на кассетах. Если песня уж очень западала в душу, то приходилось стоять у «мафона», потому что кнопки «repeat» не было, а значит по завершению композиции жмешь «stop», перематываешь карандашом в начало и снова слушаешь. Почему-то это совсем не бесило, и все знали сколько нужно «мотать» до нужного места.
• Парады #майские помню. Все с шариками, булки едят. С маком. Еще ночник продавали: куча прутиков, а на конце разноцветные шарики. Очень он мне нравился. А купили пупсика – резиновую куклу «Антошку». Я его страшно не любила, потому что одеть нельзя – руки приклеены к пузу, еще и рот вечно открыт. Это сейчас я понимаю, что Антошка был певец, а тогда мне казалось, что он вечно чем-то недоволен. Как старшая сестра. Вперлись ей эти календарики! Ну, взяла. Ну, порисовала на них фломастерами. Вернула же!
• А! Еще помню смешной такой #кокошник из тонкого серебристого пластика, на котором были нарисованы красные каменья. Правда, заготовка была выпуклой, а машинка, наносившая «драгоценности» не угадала где что, и то и дело рядом с предполагаемым местом «рубина» красовалась огромная алая плюха. Столь красочный головной убор был статичен в своем размере и заточен под идеально круглую голову. Моя не подходила. Поэтому сначала он величаво возвышался над макушкой. А потом, по мере моего взросления, и вовсе стал мал. Отчаиваться не в моем характере, поэтому я скрутила кокошник так, что если посмотреть на меня сверху, конструкция напомнила знак бесконечности. При этом крепление с одной стороны было перед ухом, а со второй – за. Резиночка, меж тем, была крайне ненадежной: она с определенной периодичностью, соскакивала с подбородка и больно щелкала по носу. Однажды меня положили в больницу. Аксессуар был надежно спрятан под казенной подушкой, потому что на процедуры в кокошнике нельзя, видишь ли. В общем, кокошник нагло спёрли. Вор, если ты меня читаешь, верни вещь, сука! Ты мне всю жизнь испортил!
• Помню свитер в журнале «Burda moden». Сам пуловер что! А вот Понка на груди девочки-модели мне не давала никакого покоя. Я с журналом спала, рисовала новые закладки для этой странички и вздыхала, как делали это влюбленные молоденькие дамы, в эпоху Пушкина. Мама намёк поняла и связала. НО БЕЗ ПОНКИ! Кому нужен этот коричневый (!) свитер БЕЗ ПОНКИ!? Самое забавное, что это мерзкое вязаное изделие росло вместе со мной. Он пережил школу, универ и с пятОк работ. И по сей день впору!
• Еще сокровища. Даа… Мы оставляли сообщения потомкам и НЛО, на случай, если им вздумается копать около детской площадки в Знаменске. Сообщения были, правда, страшно зашифрованы. Я и сама, честно говоря, плохо понимаю, что мы хотели сказать листьями, накладными ногтями и колпачками от ручек, спрятанных под зеленой стекляшкой от «чебурашки» или под увеличительным стеклом. В общем, во благо Отечеству ничего не жалко. Или лучше так: всё, что нам было не жалко, мы закопали во благо Отечеству.
• #Первый_поцелуй помню. Соседи у нас были – близнецы Миша и Андрей. Миша был влюблен в меня, а я в Андрея, поэтому играли втроем. Однажды я не стерпела: уверенно взяла возлюбленного за уши и впилась пятилетними губами в его шестилетний рот. Он сначала сопротивлялся, но я не отпускала. Разве можно?! Бери быка за рога, а Андрюшу за уши! Короче говоря, чтобы сильно не трепыхался (а то неудобно же), прижала к двери. На сим он сдался. Дверь, правда, была моей, а надежно зафиксированный «мущщина», видимо, всё же подавал сигнал SOS, выстукивая его левой пяткой. Тут неожиданно повернулась ручка – открыл мой отец. Мы кубарем влетели в квартиру, я при этом продолжала держать «добычу» мертвой хваткой. А через месяц, под новогодней ёлкой, Андрюшина мама поженила нас. На мне фата была. Мишка как-то был не рад. А я очень рада. Была. Теперь развод прошу: как уехал во Владивосток в 9 лет, так и поминай, как звали.
• Помню Деда Мороза. Борода была серая, а перегарище такой, что слезы из детских глазок неумолимо бежали до того, как я начала плакать. Еще и зонтик припёр, хотя я просила железную дорогу. Жуть. Но у нас это взаимно, кажется. До сих пор от него ни ответа, ни привета. А тогда я собралась к нему смотаться на выходных. Мол, вот скажи мне, дед, есть в мире справедливость? Какой на фиг зонтик?? Ты б мне еще сковородку принес в мои 5 лет. Короче, компас взяла, пирожок с мясом и куклу. Всё. Готова. Мама не пустила. Говорит, в трусах холодно. Ну, не знаю, не знаю... Я б дошла.
Много чего помню и всё это как-то по-особенному теплое. Странно только понимать, что это не кино. А правда было. Со мной. Это я натягивала кокошник и держала теплые мальчишечьи уши в руках. Я. И вот этими вот руками.
P.S. Предлагаю делиться воспоминаниями. А что помните вы?