2420
44
Золотое - изначально русское село, порождённое волжской вольницей. Оно на 200 лет старше немецких колоний, а примечательно видами Волги, роскошным собором в стиле классицизма и скульптурами местного самородка Ивана Трифонова. Но как и всюду в этой стороне - тут всё покрыто пылью и упадком.
Золотое - крупное (2,1 тыс. жителей) село на Волге, между показанными в прошлой части:Саратовский Юг. Часть 1: Красноармейск и немцы Красноармейском (Бальцер), Усть-Золихой (Мессер) и Каменкой (Бер) с их руинами кирх. Не стоит думать, что историю Поволжья писали исключительно немцы: ведь совсем рядом тут "есть на Волге утёс, диким мохом порос", и не забыт ещё клич "сарынь на кичку!".
Александр из Энгельса, которому мы и обязаны этой парой постов, съездить в Золотое предложил сам. Мне хотелось увидеть в первую очередь остатки Немецкого Поволжья, а Александр счёл, что без Золотого картина этой грустной стороны останется неполной. И вот на пол-пути между далёкой Каменкой и Красноармейском мы свернули с Великого Арбузного пути на восток. Вскоре за холмами заблестела Волга:
×
Под яром на кадре выше - деревня Рогаткино, от которой тянется длинная дубрава Венцы, своеобразный лесной оазис в степях. С другой стороны от дороги - пугающе красивые овраги:
До Золотого отсюда всего-то 13 километров, но преодолевали мы их в каждую сторону по часу, а от бесконечных объездов ям и колдобин меня даже успело укачать. В этой низине единственные "дорожники" - грунтовые воды и паводки ручьёв:
Потом дорога пошла вверх, и ехать по ней сделалось чуть легче. В перегретую солнцем на малом ходу машину стал задувать свежий ветер с раскинувшихся за холмами волжских плёсов:
Золотое - едва ли не старейший населённый пункт Саратовской области, по крайней мере оно точно старше Саратова. За два века до беглого немецкого убийцы Бальцера Бартули, что основал нынешний Красноармейск, сюда бежали вполне себе русские люди, которым точно так же было нечего терять. В 1563 году к берегу Волги вышла ватага крестьян, сбежавших от своего господина, а может даже и расправившихся с ним. Откуда они были - теперь уже никто не знает, возможно - с разных концов Руси, а повстречались уже тут, за Червлёным Яром. Не для того бежали они из неволи у русского барина, чтобы стать рабами на персидских галерах, а стало быть в Диком поле нужно было держаться вместе. Как бы то ни было, на провинности тех, кто скрылся Диком поле и сумел там выжить, царская власть закрывала глаза. Здесь, на обезлюдевших руинах Золотой Орды русские люди платили за волюшку бесконечной борьбой с кочевниками, таким образом снова служа государству - теперь как защитники далёких рубежей. Но вместе с тем целинная земля и река, переполненная рыбой, давали людям те богатства, которых они никогда не нажили бы под барином в скудных наделах. Волга, вдобавок, была путём караванов с персидскими и индийскими товарами, и Золотое правда могло озолотить - хоть торговлей, хоть разбоем. Все эти сёла Волжской вольницы в 16-17 веках живо напоминали портовые городки Карибского моря, где вдали от властей уживались купец и пират. Так и Адам Олеарий, ходивший в Персию с немецким посольством, в 1636 году застал Золотое одним из крупнейших селений на Волге. Затем, в основном в войнах Степана Разина и Емельяна Пугачёва, лихие люди сложили буйные головы, и "за главного" на великой реке остался купец. Глядя на карту старых немецких колоний, можно заметить, что кажется ни одна из них не стоит непосредственно у Волги - потому что берега реки к призванию немцев в 1760-х годах были вполне заселены. В 18 веке вместо немецкой колонии в Золотом обосновались староверы, устроившие по окрестным буеракам три потайных скита.
Но вот же странно - отсюда людей никто не вывозил товарняками в степи Казахстана в 1940-х годах, однако нынешнее Золотое - бледная тень самого себя в царские времена. На рубеже 19-20 веков здесь жило больше 5000 человек, сейчас - порядка 2000, а "на глаз" и того меньше. Причём пустеть Золотое стало не в "лихих 1990-х" - с 1920-х годов село ужимается непрерывно и почти с одинаковой скоростью. В дореволюционные времена именно Поволжье, а вовсе не Украина, было главной житницей Российской империи. Но по нему пришёлся и первый удар новой эпохи: бесконечные крестьянские восстания Гражданской войны обернулись спонтанным раскулачиванием, а оно в условиях послевоенной разрухи перешло в чудовищный голод, унёсший в начале 1920-х годов несколько миллионов жизней. Из этого голода кулацкий, а скорей даже фермерский край вышел бедняцким, и потому по сравнению с той же Украиной легче пережил коллективизацию - местным крестьянам к 1930-м годам уже сломали хребет, и в колхозы они пошли куда как покорнее. Масштабы контрреволюции и немецкий след породили у советской власти определённое недоверие к Саратову - если сто лет назад он был 3-м по величине городом в нынешних границах России, то теперь даже на Волге лишь 5-й, и даже на некогда уездный Царицын (то есть Волгоград) саратовцы поглядывают с завистью. На всё это, подозреваю, наложилось ещё и глобальное потепление - даже на севере Саратовской области, не говоря уж про Самарскую, в сёлах жизни куда как больше, а тут реально словно почвы оскудели, засолились, высохли.... Постсоветской Саратовской области ещё и с властью не повезло - здешнего губернатора (1996-2005) Дмитрия Аяцкова при мне вспоминали исключительно как того, кто всё разграбил. В общем, процветавший сотню лет назад регион прошёл в ХХ веке лестницу вниз из нескольких ступеней, и ныне золотого в Золотом - лишь цены на дорогу в город
Среди русских изб попадаются брусовые домики под четырёхскатными крышами, более характерные для немецких колоний. Кто у кого эту конструкцию позаимствовал - не берусь предполагать, но видимо для здешних степей она оказалась удобна.
В южной части села белеет Троицкая церковь, весьма наглядный памятник былого величия. Инициатором постройки был саратовский губернатор в 1808-26 годах Алексей Панчулидзев, проект заказали в Петербурге Василию Стасову, а официально храм считался памятником победе над Наполеоном. Сколько лет он строился, я точно не знаю, но освящён был в 1834 году. При Советах храм (всё хочется написать - "собор") служил колхозным складом, но оказался крепче всех немецких кирх. Верующим церковь вернули в 1989 году, и она даже не потребовала долгого дорогостоящего ремонта. Но как и большинство сельских церквей, вне службы наглухо заперта:
Конечно же, это водохранилище, затопившее давшие селу название Золотые острова. Их название наводит на мысли о волжских пиратах и кладах с ограбленных купеческих барж. Ширина реки здесь больше 10 километров, а потому крутой берег кажется совершенно морским:
При Советах в Золотое добирались в основном по воде. Но с той поры "Метеор" отменили, а нормальную дорогу так и не сделали.
Собор стоит в северной части села, среди изб, и место для него выбиралось, видимо, с волжского фарватера. Центр Золотого - в южной половине, где со времён волжской вольницы стояла деревянная Покровская церковь, в 1899 году отстроенная в камне, но судя по всему так и не попавшая в объектив дореволюционных фотографов. Зато осталось несколько каменных домов, и нынешняя сельская управа, вполне может быть, используется по первоначальному назначению:
За ней - очень странный сквер, где есть лавочки, урны, бордюры и... песок! Ни деревьев, ни травы, ни тротуара, и это вряд ли был модный концепт.
Странная башенка у ворот - кажется, чисто саратовская фишка, похожие украшения я видел в Вольске на другом конце области. Там же я видел знаменитый Дом со львом, и кто знает, не скрыты ли такие чудеса и в здешних избах? В резьбе козырька мне чудится дракон:
Внешне Дом культуры предельно уныл, но именно с ним связана вторая после Троицкой церкви "золотая" достопримечательность - скульптуры Ивана Трифонова. Всю даже не Великую Отечественную, а Вторую Мировую, начиная с 1939 года в Западной Украине, он прошёл пехотинцем и, - нечастый, прямо скажем, случай, - выжил в ней до самого конца, встретив победу в Австрии. В мирное время же он был керамистом, в колхозных мастерских нашёл какой-то свой керамический рецепт из местной глины, и начал понемногу ваять скульптуры. В 1963 году уже не мастер, а художник Трифонов возглавил сельский Дом культуры, а с 1970-х годов его округа начала прирастать памятниками. Трифонов ли соорудил местного Ильича - я не знаю, но это хитрющее выражение лица великолепно!
Что впечатляет во всех его скульптурах - это лица. Не сказать, чтобы совершенные в плане проработки, но до чего живые! И в глазах солдата-победителя - ничего, кроме смертной усталости.
Не покидает меня ощущение, что в Красноармейске (см. прошлую часть) воинский памятник сделан той же рукой:
За домом культуры - братская могила. Первым в неё лёг в 1924 году ветеран Гражданской войны Николай Заговёнков, а фактически могила стала памятником скорее его брату Алексею - Заговёнковы служили в красном ЧОНе ("Частях особого назначения") и вряд ли осознавали, что они родному краю палачи. Зато это понимали разорённые продразвёрстками и военным коммунизмом крестьяне и фермеры, из которых, наряду с простыми мародёрами из бедноты, и получались "белобандиты". В марте 1921 года из-за Волги по льду пришёл большой повстанческий отряд, и Николай Заговёнков отступил, а прикрывавший их отход Алексей Заговёнков был схвачен белыми и сгинул в проруби. В 1941 году в ту же могилу легли ещё и три военных лётчика - Платов, Лепёхин и Железнов. Точных обстоятельств их гибели я не знаю, но сильно сомневаюсь, что их останки повезли бы хоронить на родину с далёкого фронта. Рискну предположить, что они разбились здесь же - на обучении или перегоне какого-нибудь самолёта с завода в Саратове или аэродрома в Энгельсе. Ну а памятник всем четверым изваял в 1975 году тот же Трифонов:
И его сталинский облик напоминает, что в 1922-60 годах Золотое было райцентром (только в АССР Немцев Поволжья до её упразднения в 1941 году вместо "района" был "кантон"). Но умирание села это не замедлило...
На краю - заброшенная больница. Постройки явно дореволюционные, а закрыли её скорее в 2000-х годах. Думаю, у такого решения здесь немало прямых жертв - скорая помощь при местных дорогах будет не очень-то скорой...
На территории больницы - ещё один трифоновский памятник военным медикам, столь же удивительно живой:
Из Большой Саратовской энциклопедии я знал, что в 1984 году на День Победы у больницы были открыты сразу два памятника. Но поискав второй глазами, я обнаружил лишь белый каменный "пенёк". В общем духе запустения мне это не показалось странным - больницу закрыли, село пустеет, так что бы и памятник не сломать? Но памятник оказался цел - как он выглядит, я знал из Большой Саратовской энциклопедии, и уже покидая село, приметил его на том самом кладбище между водонапоркой и деревянной часовней.
На главной площади, у остановки, куда иногда приезжает ПАЗик - весьма красноречивая надпись. Нищета, упадок и безработица в Золотом сочетаются в невозможностью ездить во внешний мир хоть сколько-нибудь регулярно, ибо машина на такой дороге ушатается быстро, а ПАЗик довезёт в немногим менее нищий Красноармейск.
А на Великом Арбузном пути нам вдруг повстречалась повозка - для России, в отличие от Западной Украины, Молдавии и даже Белоруссии с Литвой, это очень редкий сюжет, встречающийся лишь в местах действительно глухих и позабытых. Когда-то я шутил, что единица измерения глуши - это "средняя продолжительность взгляда, остановленного на мне прохожими". Теперь я знаю, что глухомань бывает разной, и в иных глухих местах (таких как этот угол) прохожие, напротив, демонстративно не глядят на чужака: кто он и что ему надо - да какая разница? Он из другой реальности, с ним не о чем говорить. Как пришёл, так и уйдёт восвояси...
В следующих двух частях отправимся в места поживее - на Урал, где я ещё не показал старинные горнозаводские города Кыштым и Касли.
Автор VARANDEJ
Автор VARANDEJ
Ссылки по теме:
- Мистере Поки - самый путешествующий ёжик в мире
- Путешествия по местам съемок: где снимали известные зарубежные фильмы?
- Какой была Европа 100 лет назад
- Исландия - картинки с другой планеты
- 13 повседневных вещей, об истинном предназначении которых не все знают
