2760
1
Крестьяне веками считали добропорядочной женщиной ту, что хранила целомудрие до брака и была верна. А так как в деревне каждый на виду и непросто что-то скрыть, то общественная реакция на отход от этих норм внушала нарушительницам не меньший страх, чем божья кара за эти грехи.
Блудницы
Девушек, потерявших девственность, обычно осуждали и избегали женитьбы на них. Этнограф из Орловской губернии писал о таких девицах в конце XIX века: «Подруги относятся к ней с насмешками и не принимают ее более в хороводы и игры, считая за большой срам водиться с ней, сторонятся от нее, как от зачумленной. Парни и молодые мужики насмехаются и позволяют себе разные вольности, все остальные относятся с негодованием, называя распутной, греховодницей и блудницей, которая осрамила всю деревню. Отец и мать ее бьют, проклинают, остальные члены семьи с ней не разговаривают». Гулящим бабам отрезали косы, ворота их домов мазали дегтем, гоняли полуголыми по деревне.
Если влюбленные не могли удержаться от половой связи, приходилось скрывать ее, чтобы девушка могла потом выйти замуж. То, что не становилось известным обществу, было уже не так позорно, и часто мужчины относились к этому терпимо, когда после первой брачной ночи открывалась правда. Ведь они сами наверняка участвовали в разных посиделках, вечерках и беседах сельской молодежи, проходивших подальше от родительских глаз. Такие посиделки часто заканчивались вступлением некоторых их участников в половые отношения. По наблюдениям современника Л. Весина «в Вятской, Вологодской губерниях по окончанию хороводов молодежь расходится попарно и целомудрию здесь не придается особого значения».
Но кое-где, например, в Воронежской губернии, блуд даже во второй половине XIX века жестко осуждали. Существовал такой обычай: «поднимать молодых». Новобрачная после первой ночи вставала в одной рубахе и встречала семью жениха. Если невинность не была доказана следами крови на рубахе, плохо было дело для «нечестной» невесты. Отца ее ждал позор – ему подносили вино в дырявой кружке и бранили всю семью, новую жену избивали и заставляли три раза на коленях обойти церковь.
Если влюбленные не могли удержаться от половой связи, приходилось скрывать ее, чтобы девушка могла потом выйти замуж. То, что не становилось известным обществу, было уже не так позорно, и часто мужчины относились к этому терпимо, когда после первой брачной ночи открывалась правда. Ведь они сами наверняка участвовали в разных посиделках, вечерках и беседах сельской молодежи, проходивших подальше от родительских глаз. Такие посиделки часто заканчивались вступлением некоторых их участников в половые отношения. По наблюдениям современника Л. Весина «в Вятской, Вологодской губерниях по окончанию хороводов молодежь расходится попарно и целомудрию здесь не придается особого значения».
Но кое-где, например, в Воронежской губернии, блуд даже во второй половине XIX века жестко осуждали. Существовал такой обычай: «поднимать молодых». Новобрачная после первой ночи вставала в одной рубахе и встречала семью жениха. Если невинность не была доказана следами крови на рубахе, плохо было дело для «нечестной» невесты. Отца ее ждал позор – ему подносили вино в дырявой кружке и бранили всю семью, новую жену избивали и заставляли три раза на коленях обойти церковь.
Прелюбодейки
Если к гулящим девушкам, бывало, относились со снисхождением, то неверных жен карали жестоко почти всегда. Если того хотел муж, конечно, ведь жена была в его власти. В орловских селах их жестоко избивали, нагими запрягали в телегу и так водили по улицам, погоняя кнутом и бранью. Последующее злословие и насмешки односельчан, упреки и побои мужа могли стать содержанием жизни прелюбодейки на многие годы.
На селе изменниц называли «растащихами дома» и «несоблюдихами». Менее жестоко относились только к «солдаткам», женам солдат, на многие годы ушедших из дому. К ним относились с пониманием, так как «раззадорил ее, да и ушел». Возвращаясь, мужья-солдаты обычно уходили от своих жен, те редко их дожидались. Один современник писал: «Солдатки, в громадном большинстве случаев, ведут жизнь страшно развратную. Понятно, что муж таковой, вернувшись, тот час же узнает про это и начинает жену наказывать, то есть бить».
Вообще отлучаться мужу было опасно, не только если на военную службу. Писатель А.Н. Энгельгардт писал, что «нравы деревенских баб и девок до невероятности просты: деньги, какой-нибудь платок, при известных обстоятельствах, лишь бы никто не знал, лишь бы все было шито-крыто, делают все». Этнограф О.П. Семенова-Тянь-Шанская тоже считала, что любую бабу можно было заманить в постель за деньги или какой-нибудь подарок.
Только в начале 20 в., с увеличением мобильности населения и постепенным уменьшением влияния церкви потихоньку ослабевали и патриархальные моральные нормы. Священники и этнографы отмечали, что все чаще крестьяне, не боясь кары, устраивают «непристойные песни и пляски» и видна их «нравственная распущенность».
На селе изменниц называли «растащихами дома» и «несоблюдихами». Менее жестоко относились только к «солдаткам», женам солдат, на многие годы ушедших из дому. К ним относились с пониманием, так как «раззадорил ее, да и ушел». Возвращаясь, мужья-солдаты обычно уходили от своих жен, те редко их дожидались. Один современник писал: «Солдатки, в громадном большинстве случаев, ведут жизнь страшно развратную. Понятно, что муж таковой, вернувшись, тот час же узнает про это и начинает жену наказывать, то есть бить».
Вообще отлучаться мужу было опасно, не только если на военную службу. Писатель А.Н. Энгельгардт писал, что «нравы деревенских баб и девок до невероятности просты: деньги, какой-нибудь платок, при известных обстоятельствах, лишь бы никто не знал, лишь бы все было шито-крыто, делают все». Этнограф О.П. Семенова-Тянь-Шанская тоже считала, что любую бабу можно было заманить в постель за деньги или какой-нибудь подарок.
Только в начале 20 в., с увеличением мобильности населения и постепенным уменьшением влияния церкви потихоньку ослабевали и патриархальные моральные нормы. Священники и этнографы отмечали, что все чаще крестьяне, не боясь кары, устраивают «непристойные песни и пляски» и видна их «нравственная распущенность».
Источник:
Ссылки по теме:
- Николас Кейдж женился в пятый раз
- При разводе челябинец потребовал разделить с бывшей кредит, взятый им на увеличение ее груди
- "Он так и не позвонил": девушка, попросившая Путина взять ее в жены, рассказала о своей жизни
- Бывшая жена миллиардера вышла замуж за учителя
- Как во времена СССР власть регулировала отношения внутри семьи
Новости партнёров
реклама
А как же: "Переодеть пастушкой и в опочивальню"?
- Милая, усвой простое правило: если е.бу я - значит, е.б.ем мы. А если е.б.ут тебя - значит, е.б.ут нас.