Глядя на статистику немецких Люфтваффе и советских лётчиков, можно заметить странную тенденцию: на счету первых всегда значится больше сбитых самолётов. Так, например, Эрих Хартманн записал себе 352 сбитых самолёта, тогда как у Ивана Кожедуба их значится всего 62. В чём же причина? В скромности советских асов или немецкой лжи?
Оказывается, что столь феноменальной разнице есть весьма простое объяснение. В Германии, как и в большинстве стран Европы, была другая система подсчёта воздушных побед, согласно которой отсутствовало разделение на одиночные и групповые победы.
Советские же лётчики подсчёт сбитых машин вели отдельно. Рассмотрим на простом примере. Три советских лётчика сбили «Юнкерс 88», получив одну групповую победу. В подобной ситуации довольно сложно определить, кому принадлежит решающий выстрел, поэтому сбитого противника записывают, как результат коллективного труда.
Если же лётчик в одиночку сбил какой-нибудь «Мессер», то заветная победа и идёт ему в копилку. Немцы же поступали иначе. Даже если машину сбивало несколько самолётов, победу записывали кому-нибудь одному. Причём нередко таким персонажам как Хартманн, счёт которого пополняли ради пропаганды, ведь вермахт ей умело руководил.
Кроме того, Люфтваффе не разделяли такие понятия, как сбитый самолёт и воздушная победа, ведь последняя не всегда означала, что машина рухнет, и лётчик погибнет. Нередко бывало так, что самолёт добирался до аэродрома, а после возвращался в бой. В СССР же эти понятия старались делить.
Хотя некая логика в немецком подсчёте есть, ведь подбитый самолёт всё равно вынужден некоторое время простаивать, выбыв из боя, неизвестно на какой срок.
Но была ещё одна, пожалуй, самая интересная тонкость. В СССР сбитые машины считали непосредственно по бортам, тогда как немцы – по моторам. То есть, если в бою был сбит четырёхмоторный бомбардировщик, в актив записывалось сразу четыре победы. Конечно, он представлял большую опасность, чем истребитель, однако звучит всё это как какое-то жульничество.
Так что, если учесть все эти нюансы и хитрости подсчётов, разница между советскими и немецкими асами будет сведена к минимуму. А может и не останется вовсе…
Источник:
- Один из самых эксцентричных проектов: зачем СССР разрабатывал «бетонный» и «ледяной» танк в годы войны
- Военная смекалка с огоньком: как хотели уничтожить Японию с помощью «мышиных бомб»
- Хитрость против технологий: как фольга вогнала немцев в ступор в годы Второй мировой войны
- Традиции Квантунской армии: чем удивили красноармейцев японские пленные?
- Ложная «победа»: как Франция в 1939 году могла досрочно закончить войну, но вместо этого бежала с позором
Отвлечемся на время от бомбардировщиков. Хартман летал практически исключительно над территорией, занятой немецкими войсками. Немецкие источники утверждают, что был приказ не посылать асов за линию фронта, да это подтверждается и биографией из 14 вынужденных посадок Хартман только одну произвел на территории, занятой советскими войсками, и то нечаянно. Факт того, что Хартман летал только над своими войсками, в наших рассуждениях важен.
Вернемся к бомбардировщикам. Победы Хартмана заносились в его летную книжку с указанием даты и типа сбитого самолета. Но сохранилась только первая летная книжка с перечнем побед до 150-й. Вторую книжку с победами от 151-й до 352-й якобы украли американцы, которые тщательно ограбили Хартмана (сняв с него в том числе и наручные часы), когда он после капитуляции полез сдаваться к ним в плен. Поэтому последние 202 его победы биографы восстановили по другим источникам. Толивер и Констебль пишут: «Данные об остальных победах Хартмана взяты из дневника JG-52 или его писем Урсуле Петч» невесте, а потом жене Хартмана). У меня сразу вопрос: а почему так сложно? Дневник боевых действий эскадры JG-52 это официальный документ. Работники штаба получают награды от числа сбитых эскадрой самолетов, и можно быть на 100 % уверенным они не забыли занести в дневник ни единого из сбитых Хартманом самолетов. К чему нужны его хвастливые письма невесте?
Как видите, без писем Урсуле не обойтись, поскольку в дневнике боевых действий эскадры JG-52 за Хартманом числится существенно меньше сбитых самолетов, чем он оповестил о них невесту.
Анализ дневника наводит на разные мысли, в том числе и что дневник это документ штаба, данные из которого шли не доктору Геббельсу для пропаганды, а рейхсмаршалу Герингу для учета и оценки боевых возможностей ВВС РККА. Брехать в этих данных вряд ли было разрешено (хотя наверняка брехали), а вот доктор Геббельс брехать был обязан.
У немцем шли сказанные победы.
Наши же асы:
1. в основном работали в группах по задачам, которые ставило командование;
2. тот же Покрышкин, наш знаменитый летчик-ас, искал в начале боя командира (самого опытного летчика в группе), чтобы его сбить. Он не разменивался на неопытных летчиков, он утверждал, что если сбить командира, шансы на успешное завершение атаки возрастают, поскольку оставшиеся летчики теряются и совершают ошибки.
Разумеется, всё это не означает, что фашистские пилоты были слабы и неумелы - высочайший профессионализм, грамотная организация, их безусловная личная храбрость делали их опаснейшим противником. И тем больше чести тем, кто смог их победить!
Покрышкин - 14,1 боевых вылета в месяц.
Хартман - 46,8 боевых вылета в месяц.
Почему так?
И еще про надежность и крепость самолетов - того же Хартмана сбивали 14 раз, а Руделя - 32 раза!
Смог хоть один наш летчик выжить на наших самолетах?
Кожедуб - 330 боевых вылета, 120 воздушных боя, 64 сбитых.
Следующий показатель соотношение вылетов и боев говорит, о том что, так как наших самолетов было просто больше, вероятность встретить противника у немцев было выше.
Ну и условия для учета тоже влияли, но не в разы.
Еще момент, у Хартмана родители были пилоты, он летал с детства к моменту прихода в Люфтваффе у него было более 1500 часов налета. Советские же летчики попадали на фронт с летом несколько десятков часов.
Зачем тогда в бой бросали мальчишек после училища?!!!
2. Школа военных пилотов. Срок обучения: в мирное время 9 месяцев, в военное время 6 месяцев.
Задача школы научить курсанта-пилота: пилотированию и применению боевого самолета днем в простых метеорологических условиях; групповым полетам в составе звена и дать практику в маршрутных полетах, с посадкой на незнакомых аэродромах, для чего включить в программу 10 таких полетов. Истребителей, кроме того, научить начальным воздушным стрельбам и основам воздушного боя, а в бомбардировочных школах научить пикированию на самолетах УСБ и СБ до углов 40 .
Установить в школах военных пилотов общий налет на курсанта на учебном и боевом самолетах:
а) Для бомбардировщиков 20 часов, из них: контрольно-вывозных 8 часов; самостоятельных 12 часов.
Обучение производить на УСБ и СБ с предварительной тренировкой на Р-5.
б) Для истребителей 24 часа, из них: контрольно-вывозных 9 часов; самостоятельных 15 часов.
Обучение проводить на УТИ-4, И-16 и И-15, а с конца августа И-15 заменить на УТИ-26.
в) С 1 января 1942 г. произвести специализацию школ пилотов по видам авиации, соответственно переработав программы.
А если верить 2000 немецких асов, то самолёты у всех союзников должны были бы закончиться ещё в 1943. Причём с учётом выпущенных в 1945.
В Вермахте не требовалось подтверждение победы - достаточно рапорта пилота. Причем запись побед шла всем членам экипажа и пилоту и стрелку.
В РККА требовалось официальное подтверждение победы наземными силами или командирами других авиачастей. Счет у каждого члена экипажа свой. Существовал "тройной" счет - две позиции, записанные в летной книжке - это список тех кого реально при свидетелях загнали в землю - личные и в группе. И неофициальный, т.н. неподтвержденные - иногда при передвижении линии фронта находили сбитые самолеты которые ранее указывались в рапорте пилота - тогда переносили из неподтвержденных в боевые, но в среднем к неподтвержденным относились как рассказам рыбаков.
И у Вермахта учитывались как сбитые в бою, так и расстрелянные на земле.
В РККА поврежденная на земле техника тоже учитывалась, но в зачет шли только сбитые в бою.
Вы, очевидно, не знаете истории и поэтому не отдаёте себе отчёта в своём комментарии.