А у нас - управдом друг человека

И главной точкой для бомбардировки стал образ общественницы Варвары Сергеевны Плющ в исполнении бесподобной Нонны Мордюковой. Один из бдительных чиновников прямо сказал тогда сценаристу Я.Костюковскому:

-- А вы знаете, что вы написали образ секретаря райкома по идеологии?

В итоге роль Мордюковой укоротили почти в три раза, убрав несколько очень удачных сцен...
Например, вот эта сцена у только что бережно прикреплённого объявления о суде над Горбунковым, когда милиционер Михаил Иванович требует его снять.

В сценарии было так: С НЕИМОВЕРНОЙ БЫСТРОТОЙ ОНА СНИМАЕТ ОБЪЯВЛЕНИЕ, СВОРАЧИВАЕТ ЕГО И ТУТ ЖЕ СЪЕДАЕТ!
На это цензоры "пойтить не могли"!

А ещё были две сцены, которые со скандалом пришлось переозвучивать. Одну Мордюкова переозвучила сама:

В фильме Плющ глаголет:
-- Не знаю как там в Лондоне - я не была. Может, там собака - друг человека. А у нас - управдом друг человека!
На самом деле конец сценарной фразы звучит так:
-- А у нас - ЧЕЛОВЕК - ДРУГ ЧЕЛОВЕКА!

И вот эта:

Плющ в фильме говорит жене Горбункова:
-- И я не удивлюсь, если завтра выснится, что ваш муж тайно посещает любоооовницу!
На самом деле фраза в отснятой картине была крамольной по тем временам:
-- ... ваш муж тайно посещает СИНАГОГУ!

И тут Мордюкова взбунтовалась, категорически отказавшись переозвучивать смешную фразу. Пришлось прибегать к помощи пародистки...

Ещё одна крамольная сцена с переозвучкой. Лелик-Папанов провожает своего подельника Козодоева в дальние края и говорит в картине:
-- Как говорит наш дорогой Шеф, в нашем деле главное - этот самый реализьм!

По губам актёра можно прочитать более радикальное:
-- ... главное в нашем деле - СОЦИАЛИСТИЧЕСКИЙ реализьм!
И это сразу стало причиной для перетонировки этой сцены. Цензура должна работать!!!
Папанов сумел на переозвучке вложиться в артикуляцию!

Ещё один эпизод в ресторане "Плакучая ива", который по сценарию назывался "Старый дуб"...

Шеф собирает друзей и оповещает их о том, что на полагающуюся премию за находку клада, он, по совету друзей, покупает автомобиль "Москвич" последней марки и что любой бы, найдя клад, так бы поступил на его месте. Тут пришлось вымарать сцену с пионерами, которые славили Шефа, оказавшегося на деле главарём контрабандистов...

Пионеры по сценарию славили Шефа и гостей такими речёвками:

-- ДОРОГОМУ МАВРИКИЮ РОДИОНОВИЧУ...
ДИРЕКТОРУ ПРЕДПРИЯТИЯ ТОВАРИЩУ ОРЕХОВУ...
ПРЕДСЕДАТЕЛЮ МЕСТКОМА ТОВАРИЩУ ЗУЕВУ...
СЕКРЕТАРЮ КОМИТЕТА КОМСОМОЛА ТОВАРИЩУ ОРЕХОВУ-ЗУЕВУ...
И ВСЕХ, КТО ПРИШЁЛ НА ЭТОТ БАНКЕТ
НАШ ПИОНЕРСКИЙ ПРИВЕТ!

ЧЕСТНОМУ ДЯДЕ...
СПЕРЕДИ...
СЗАДИ...
СЛЕВА...
И СПРАВА...
СЛАВА! СЛАВА! СЛАВА!

Кстати, Семён Семеныч вначале носил фамилию Павлик, потом он стал Тимошкиным и только в последнем варианте сценария он стал ГОРБУНКОВЫМ...
И гость с Колымы в ресторане на деле был ГОСТЕМ С КАМЧАТКИ...

Но не всё в цензуре было так уж и плохо. Мы должны поблагодарить её за вот этот эпизод, когда сексапильная соблазнительница Анна Сергеевна приходит в берлогу контрабандистов и её встречает галантный Козодоев:

Он наклоняется к её руке, на что следует реакция в виде лёгкого хука в лицо и слов:
-- Салют, мальчик!
Но на самом деле она произносит иное:
-- ЗАТКНИСЬ, ПАДЛО!
После чего проходит внутрь помещения.
Согласитесь, этот запрет только пошёл на пользу советскому экрану...

Ну, а в целом фильм удался, хоть и должен был быть почти в два раза длиннее. Спасибо цензуре!