10792
1
Для Дальнего Востока характерно многообразие культур — и в прошлом дальневосточные коренные народы, расселившиеся от Чукотки до Сахалина, отличались разнообразием и в формах брака, выходя далеко за привычные нам рамки парной семьи. Чукотские «товарищества по жене» и бесчисленные «мужья» сахалинских нивхов могут смутить даже самых толерантных детей XXI века.
Такую необычную семейную форму породили суровые условия первобытной жизни кочевников Крайнего Севера.
Вот как её описал Карл Мерк, немецкий врач на русской службе, участвовавший в экспедициях на Чукотку и Камчатку в конце XVIII века: «Мужья договариваются, чтобы таким способом укрепить свою дружбу, спрашивают согласия жён, которые редко отклоняют такую просьбу... Обмен жёнами чукчи обычно ограничивают лишь одним или двумя друзьями, нередки, однако, примеры, когда такого рода близкие отношения поддерживаются со многими…»
«В брачную группу входят иногда до десяти супружеских пар, — пишет Владимир Богораз, в конце XIX столетия сосланный за революционную деятельность на берега Колымы и проживший здесь десять лет. <…> Каждый из «товарищей по жене» имеет право на жён всех других «товарищей по жене», но пользуется этим правом лишь тогда, когда он приезжает на стойбище к такому товарищу. Тогда хозяин уступает ему своё место в спальном пологе. Он старается уйти на эту ночь из дому, например, идёт к стаду. После такого посещения хозяин начинает обычно подыскивать причины для поездки на стойбище «товарища по жене», чтобы, в свою очередь, воспользоваться своим правом…»
Однако чукотское «товарищество» отнюдь не сводилось лишь к обмену половыми партнёрами. В условиях Крайнего Севера коллективный «брачный союз» превращался в серьёзнейший фактор выживания. «Семья, не входящая в такой союз, — объясняет Богораз, — не имеет ни друзей, ни доброжелателей, ни покровителей в случае нужды. Члены брачной группы стоят друг к другу ближе, чем даже родственники…»
Если русских удивляли «брачные вольности» нивхов, то те, в свою очередь, дивились европейской морали. «“Неужели у вас, у русских, не так? Разве с женой брата жить нельзя?” И получив отрицательный ответ, тоскливо качали головой, говоря: “Однако, это очень худой закон!”, и при этом с недоверием посматривали друг на друга…» — вспоминает ученый-революционер Лев Штернберг, сосланный на Сахалин.
Вот как её описал Карл Мерк, немецкий врач на русской службе, участвовавший в экспедициях на Чукотку и Камчатку в конце XVIII века: «Мужья договариваются, чтобы таким способом укрепить свою дружбу, спрашивают согласия жён, которые редко отклоняют такую просьбу... Обмен жёнами чукчи обычно ограничивают лишь одним или двумя друзьями, нередки, однако, примеры, когда такого рода близкие отношения поддерживаются со многими…»
«В брачную группу входят иногда до десяти супружеских пар, — пишет Владимир Богораз, в конце XIX столетия сосланный за революционную деятельность на берега Колымы и проживший здесь десять лет. <…> Каждый из «товарищей по жене» имеет право на жён всех других «товарищей по жене», но пользуется этим правом лишь тогда, когда он приезжает на стойбище к такому товарищу. Тогда хозяин уступает ему своё место в спальном пологе. Он старается уйти на эту ночь из дому, например, идёт к стаду. После такого посещения хозяин начинает обычно подыскивать причины для поездки на стойбище «товарища по жене», чтобы, в свою очередь, воспользоваться своим правом…»
Однако чукотское «товарищество» отнюдь не сводилось лишь к обмену половыми партнёрами. В условиях Крайнего Севера коллективный «брачный союз» превращался в серьёзнейший фактор выживания. «Семья, не входящая в такой союз, — объясняет Богораз, — не имеет ни друзей, ни доброжелателей, ни покровителей в случае нужды. Члены брачной группы стоят друг к другу ближе, чем даже родственники…»
Если русских удивляли «брачные вольности» нивхов, то те, в свою очередь, дивились европейской морали. «“Неужели у вас, у русских, не так? Разве с женой брата жить нельзя?” И получив отрицательный ответ, тоскливо качали головой, говоря: “Однако, это очень худой закон!”, и при этом с недоверием посматривали друг на друга…» — вспоминает ученый-революционер Лев Штернберг, сосланный на Сахалин.
Источник:
Ссылки по теме:
- Женщины-кукушки: почему их становится все больше?
- Семейные пары, доказывающие, что настоящая любовь длится вечно
- Мрачные узы
- 15 пар, доказавших, что вечная любовь существует
- Юные невесты в странах Азии
Новости партнёров
реклама
-Такойто-такойто здесь живёт?
-Да!- отвечает женщина.
-Вот, примите подарочки!- и выкладывают свои пожитки, а там и рыба, и мясо, и меха.
-А по какому поводу?- удивилась хозяйка.
-Однако очень красивый Ванька получился!
Скандал был дикий! Остальные члены той экспедиции молились, что не поддались соблазну.
Еще раз повторю не нужно лезть в севера и афганистан!!!!! Убьют нахрен!!!!!!
за Узбекистан не знаю.
ну что за сказки ты рассказываешь?
Пока муж гоняет оленей в тундре, приходит "товарищ по жене" и не дает скучать "жене". И наоборот.
Монголы обходили территорию хантов и манси и трахали только равнинные варианты :) Поэтому 400 лет ига их обошли
И даже если это признавать, то все равно это не монголы.
1. Что те земли прилегли к российскому владению и не подвластные ;
2. Для прибыли государственной, понеже в тех местех соболь и протчей зверь родитца ;
3. Для познания по восточному морю морского ходу, от которого может впредь воспоследовать комерция с Японною или Китайскою Кореею ;
4. Наипаче для предбудущей заимки, пока нихто других земель, а особливо от китайской стороны, яко Сибирью пограничной, в те новосысканные земли не ступили"
Из указа сената 3 мая 1727 года.
18 февраля 1742 года по предложению иркутского вице-губернатора Л. Ланга сенат издал указ, который гласил: "на оных немирных чюкч военною оружейною рукою наступить, искоренить вовсе, точию которыя из них пойдут в подданство Е. И. В., оных, также жен их и детей, взять в плен и из их жилищ вывесть и впредь для безопасности распределить в Якуцком ведомстве по разным острогам и местам между живущих верноподданных ".
Монголы где и страшные баталии?